Эта жестокая грация. Эмили Тьед

из-за одного предателя было несправедливым, но она уже зашла слишком далеко.

      На лице пожилого мужчины читалась внутренняя борьба, но в конечном итоге он отпустил Данте и отступил в сторону.

      Посмотрев на нее, Данте поправил одежду, несколько раз грубо ее одернув.

      – При всем уважении, Финестра, – седовласый старик укоротил ее титул, – синьора Рената и синьор Миямото в курсе?

      – Конечно.

      Капитан Папатонис выпятил грудь вперед.

      – Он не может расхаживать здесь в этом.

      – Тогда принесите ему что-нибудь подобающее, капитан.

      Смуглая кожа под бородой пожилого мужчины покраснела, и тот, отрывисто отдав честь, унесся прочь.

      Алесса нерешительно улыбнулась, и Данте лишь сильнее нахмурился.

      Когда они добрались до ее покоев, Алесса вдруг выронила ключ и, немного с ним повозившись после, не смогла вынуть из замочной скважины.

      – Нужна помощь? – слетел вопрос с губ Данте.

      – Нет. – Она дернула ключ что есть мочи, и тот выскользнул так резко, что она попятилась назад и врезалась в стену мышц. Тут же отскочив вперед, она схватила ручку и яростно ее повернула.

      – Похоже, все-таки нужна.

      И что она должна была на это ответить? Что он заставлял ее нервничать? Что ее до сих пор трясло после столкновения с капитаном? Что за одну ночь она нарушала правила и лгала чаще, чем за предыдущие пять лет, и не понимала, пугает ее это или восторгает?

      Как только дверь за ними затворилась, Данте повернул ключ в замке и осмотрел металлические кронштейны с обеих сторон.

      – В них вставляется засов. Где он?

      – Не знаю.

      Он вытащил кружевной зонтик из специальной подставки и сердито сунул его между креплениями.

      – Потом найду что-нибудь получше.

      Алесса наблюдала за тем, как он прохаживается по ее комнате, словно заточенное в клетке животное.

      – Что ты делаешь? – наконец спросила она.

      – Оцениваю уровень защиты.

      Она немного знала об обязанностях телохранителей, разве что в них входило стоять за дверями и напускать на себя хмурый вид, с чем Данте отлично бы справился, но Алесса для своего же блага прикусила язык, чтобы не ляпнуть лишнего, пока он изучал все, что ей принадлежало.

      Она не испытывала особенного дискомфорта, наблюдая, как он проходится по основному жилому пространству: уютной зоне отдыха и мини-кухне с круглым столиком и застекленными шкафчиками; но не могла не ерзать, когда он миновал двери ее гардеробной и ванной комнаты или останавливался у напольной ширмы, отделяющей спальную зону.

      Распахнув двери на балкон, он вышел наружу и перегнулся через перила. Она на мгновение залюбовалась его спиной и слишком поздно осознала, что он собирается жестоко расправиться с красивым декором. Совершенно не заботясь об оранжевых и белых розах, изящно обвивающих прутья, Данте ухватился за верхнюю часть металлической решетки и дергал ее до тех пор, пока болты не расшатались и не посыпались вниз вместе с каменной крошкой.

      – Эй! –