Портрет в черепаховой раме. Книга 2. Подарок дамы. Эдуард Филатьев

Боренька! – поздравила сына и мать. – Не посрамил рода Голицыных!

      По коридору защёлкали каблучки, и появились Мария Фёдоровна с фрейлиной Протасовой. Ольга что-то оживлённо рассказывала императрице. Увидев Голицыных и Загряжскую, фрейлина тотчас скрылась в одной из комнат.

      – О, герои парада! – торжественно произнесла Мария Фёдоровна, приближаясь. – Очень непросто заслужить благосклонность моего Константина! Поздравляю!

      – Премного благодарны, Ваше Величество! – ответили генералы, щёлкнув каблуками.

      – Не буду, не буду вам мешать! – заторопилась Мария Фёдоровна. – Пойду, узнаю подробности у Константина.

* * *

      В одну из пустых комнат покоев Марии Фёдоровны вошла фрейлина Катенька Алексеева с корзинкой в руке. Подойдя к окну, она пододвинула стул, положила на него холстину, встала повыше и принялась раздавать корм канарейкам, беря его щепотками из принесённой корзинки.

      В дверь заглянул Великий Князь Константин Павлович. Видя, что кроме фрейлины в комнате никого нет, он на цыпочках подкрался к ней и обнял за талию.

      – Ой! – вскрикнула Катенька и выронила корзинку на пол. – Ваше Высочество!

      – Я уже двадцать семь лет Высочество! – с улыбкой ответил Константин. – А вот «ваше» оно или не «ваше», это мы сейчас узнаем!

      И, сняв Алексееву со стула, Великий Князь закружил её по комнате.

      – Ваше Высочество! – испуганно вскрикивала Катенька. – Ваше…!

      – Так, наше? – игриво переспрашивал Константин. – Или, может быть, ваше?

      Дверь раскрылась, и в комнату вошла Мария Фёдоровна.

      – Mein Gott! – с изумлением воскликнула она. – Was ist los? Что происходит?

      – Я птичек кормила, Ваше Величество! – залепетала фрейлина. – Корзинка с кормом упала…

      – Я хотел поймать, – подхватил Константин, – но промахнулся.

      – И вместо корзинки поймал птичку? – строгим голосом спросила императрица. – Ступай, Катерина! Докормишь потом.

      Фрейлина быстро удалилась.

      – Так… И что же будем делать, mein Sohn?

      – Дайте совет, meine Mutter!

      – Он перешёл уже все рамки приличия!.. Розу сегодня подарил.

      – Луизе?

      – Если бы только ей! Марье Антоновне.

      – Вот как?

      – И этой своей… Фрейлине.

      – Понятно!

      – Челядь уже, знаешь о чём, говорит?

      – О чём?

      – О том, что инициалы у них весьма похожи.

      – У кого?

      – У этого штабс-ротмистра с Луизой и у Орлова с твоей венценосной бабкой. Те же «О» и «Е»!

      – Бедный мой братец! Как он доверчив!

      – Не жалеть надо, а действовать! – строго посоветовала императрица.

      – Да, гвардия на подъём легка! Любит менять помазанников Божьих.

      – Я эту «лёгкость» до конца дней своих не забуду!

      Константин встал.

      – Так, значит, действовать?

      – Немедля! И очень решительно! Вопрос стоит о жизни и смерти!

* * *

      А Николай Гончаров всё прогуливался по коридорам и залам