Дети Гамельна. Мила Борн

ты один? Где Никита?

      Он запнулся. Но тут же выровнял положение.

      – Наташ… Никита пропал.

      Она прислонилась к стене, помолчала, посмотрев на него. Потом вдруг открыла рот так, будто сильно зевнула или проглотила что-то огромное.

      – Что это значит пропал?

      Он поставил корзину на пол, с силой стянул рыбацкие сапоги и с невидящим взглядом прошел мимо Наташи на кухню. Сел за стол, обхватив голову руками, затих. Она побежала за ним, затрясла его за плечо.

      – Где мой сын?

      Он оторвал руки от лица и мучительно поморщился.

      – Я не знаю.

      Наташа нависла над ним.

      – Что значит ты не знаешь? Что все это значит?

      Слова ее стали внезапно отрывистыми, голос налился металлом. Это было ему непривычно. Тихая и домашняя Наташа, запахнутая в свой извечный халат с синими цветочками, стала теперь вдруг какой-то чужой и опасной. Она дышала ему в лицо.

      – Куда он мог деться?

      – Я не знаю.

      – Вы поссорились?

      Он отчаянно замотал головой.

      – Нет. Нет!

      Она села напротив него.

      – Ты искал его?

      – Я искал. Я до самой ночи искал.

      Арсений Петрович опустил голову и неожиданно коротко вдохнул. Будто всхлипнул.

      – Тогда где он? – холодно спросила Наташа.

      Он догадывался, что примерно так все и будет. По дороге домой он раз сто прокрутил в голове этот мучительный разговор. Его нужно было просто выдержать. Но боль в голове все усиливалась. Арсений Петрович протянул руку к жене.

      – Наташ, он найдется. Не может же он не найтись.

      Последнее его слово звякнуло так, будто выдавленное стекло. Наташа вскочила, перевернула свой стул.

      – Как? Как он найдется на этом проклятом острове? Уже ночь. И ему только двенадцать!

      Она заметалась по кухне. У Арсения Петровича боль взорвалась в голове. Он зажмурился, вытянул руку и схватил Наташу за подол халата, рванул на себя. Но она вырвалась, повалив его со стула.

      – Как ты мог оставить его там?

      Арсений Петрович отчаянно держал ее за подол. Ткань затрещала. Наташа, не справившись с его прибывающей силой, села на пол. И вдруг громко завыла. От неожиданности Арсений Петрович испугался и отпустил подол халата, перехватил Наташу за руку и попытался обнять. Но она оттолкнула его, снова вскочила на ноги и бросилась в коридор.

      – Мы не можем сидеть просто так! Мы должны срочно звонить в полицию!

      – В полицию?

      Арсений Петрович отпрянул. Действительно, как это он не подумал. О пропаже людей надо сообщать в полицию. Боль в голове билась уже как пойманная селедка. Он снова обреченно подумал, что все это нужно выдержать, нужно перетерпеть. Иначе никак. Устало закрыл глаза. И вдруг вспомнил, как накануне, на утреннем пароме, который вез их на остров, Никита нашел чью-то детскую панамку. Повертел ее в руках и повесил на палубный флагшток. Вечером,