Дело пропавшей балерины. Александр Красовицкий

Я поехал дальше в проклятом трамвае. Решил – это знак судьбы. Возможно, мне не стоило приходить к вам. Сегодня… Я снова не спал, подумал, что попробую найти ваш дом. Если… если удастся, то это…

      – Знак судьбы, – улыбнулся хозяин.

      – Приехал на ту же остановку, пошел туда, куда вы шли вчера. Встретил на улице парнишку, сказал, что где-то здесь должен быть дом следователя, он мне и показал.

      Тарас Адамович мысленно вздохнул. Надо будет провести беседу с маленькими любителями варенья. Раздавать его адрес незнакомцам – не самая лучшая затея.

      – И последний вопрос, господин Щербак, – после минутной паузы сказал хозяин.

      – Да? – с готовностью спросил гость.

      – Не могли бы вы сопроводить нас с барышней Томашевич завтра в театр? Вы же работаете в Оперном?

      – Да… Да, конечно, буду очень рад. Вы хотите поговорить с балеринами?

      – Да, это было бы нелишне.

      Мира грустно качнула головой.

      – Услышите много сплетен.

      – Возможно. Но ведь это тоже информация.

      Мира кивнула. Щербак наклонил голову и, подхватив шляпу, поднялся.

      – Что ж, Тарас Адамович, благодарю, что выслушали меня. Встретимся завтра у театра? В котором часу?

      – А в котором часу начинаются репетиции? Какое время лучше выбрать?

      – Если встретимся около двенадцати, можно будет поговорить с девушками за чашкой кофе.

      Галушко кивнул. Олег Ираклиевич Щербак попрощался и направился к калитке, после того, как она скрипнула, Тарас Адамович произнес:

      – Мира, я сказал, что мы пойдем в театр вместе, но вам лучше пойти на лекции, – он оторвал руку от поверхности стола, чтобы упредить возражения девушки.

      – Вы не поможете мне в театре, скорее помешаете, потому что балерины могут не сказать всей правды, если увидят нас вместе.

      Мира склонила голову в знак согласия.

      – Однако вы будете чрезвычайно полезны для дела во второй половине дня, когда мы будем конспектировать мои размышления и наблюдения. И вот именно об этом я хочу с вами поговорить.

      – Я… слушаю вас.

      – Бумага и ручка у вас с собой?

      – Да, разумеется.

      – Тогда возьмите их и пишите то, что я продиктую.

      Девушка послушно достала письменные принадлежности.

      – «1916 год, 7 сентября. Мы, нижеподписавшиеся Галушко Тарас Адамович и Томашевич Мирослава…»

      – Феликсовна…

      Тарас Адамович кивнул. Девушка писала быстро. Он скосил взгляд. Почерк аккуратный. Продиктовал дальше:

      – «…заключили настоящий договор в следующем:

      1) Томашевич М. Ф. поступила на службу к Галушко Т. А. в качестве секретаря сроком с 7 сентября 1916 года на полгода.

      2) К обязанностям Томашевич М. Ф. относится:

      а) оформление протоколов по делу исчезновения балерины Томашевич Веры Феликсовны;

      б) составление деловых бумаг.

      3) Галушко Т. А. обязан за вышеозначенную работу Томашевич М. Ф. заплатить 120 рублей и выдать 60 рублей при подписании договора, и 60 рублей по окончании указанного срока».

      – Что? –