Приют для бездомных кактусов. Сухбат Афлатуни

Старший воспитатель.

      Журналист собрался сказать обычное «очень приятно», но не стал; сделал несколько шагов по ступенькам.

      – Виталь-лич, я пошел? – топтался внизу охранник.

      – Орлова не забудь покормить… Помрет он на этих твоих качелях.

      – Да не помрет. Хорошо ему.

      – Всё равно, сказал – покорми… Идемте, – Батя обернулся к журналисту, пропуская его вперед.

      До занятий оставалось минут двадцать, Петров сидел в комнате один; Дорошенко оттащили в медпункт, другой сосед, Кореец, ушел в музыкальный класс.

      Петров придвинул стул к окну и сидел, обдумывая сегодняшнее утро.

      Перед этим пришлось подтирать после Дорошенко. Когда пацаны снова выползли из комнат, Батя, выждав, спросил: «И кто этот компот убирать будет?» Петров молча отправился под лестницу за шваброй. Зато кактусы, как в прошлый раз, не отнимут.

      Кактусы, два горшка, стояли перед ним, и он, задумавшись, теребил их. Разлапистый, с густыми белыми иголочками, звался Машей. А стоявший рядом, толстый и ребристый, был Валентином. Иглы у него были как пики: с таким лучше не ссориться. Петров, в общем, и не ссорился; наоборот, каждый день поливал их с Машкой, приговаривая что-то вроде: «Жрите, жрите, ребята… Вкусно?» И сам отвечал кактусовым голосом, что вкусно.

      Сегодня Петров решил, что кактусам пора наконец признаться друг другу в любви. Он сдвинул горшки, не вплотную, а так, чтобы им было удобно общаться.

      – Валентин, это ты? – сказала кактус Маша. – Я испугалась.

      – Чего ты испугалась? – баском отвечал Валентин. – Я же твой защитник. Я буду тебя всегда защищать.

      – А от кого?

      – От людей. И от посторонних кактусов, – не очень уверенно сказал Валентин.

      – Но ведь тут других кактусов нету… Только мы с тобой.

      – Но они могут вторгнуться. Из внешнего мира.

      Петров улыбнулся находчивости Валентина и похлопал по горшку: соображаешь!

      – Они перелезут через забор на своих суперперелазательных устройствах и попытаются нас убить и захватить нашу цивилизацию. Но им это не удастся. Ха-ха-ха.

      – Какой ты смелый… – сказала Маша, подвигаясь вперевалочку поближе к Валентину.

      Их иглы соприкоснулись. Петров вздохнул.

      – Я не такой уж смелый, – смутился Валентин. – Я… я просто тебя люблю.

      Петров покраснел и затеребил прыщ на подбородке. Кактусы целовались.

      Чтобы Валентину было сподручнее, Петров слегка наклонил горшок, но не сильно, чтобы большой Валентин не раздавил хрупкую Машу.

      – Как хорошо… – сказала Маша. – Я не знала, что это так хорошо.

      – Мы поженимся, – всё в том же наклоненном и взволнованном состоянии говорил Валентин. – Поженимся, и у нас будут дети… Ой!

      Петров быстро выпрямил кактус, а сам подался к окну.

      По двору в своей пятнистой куртке шагал Кузьма, бывший прежде воспитателем, а потом ушедший в охранники. За ним шел чужой. На чужом были желтоватая куртка и легкие ботинки. Журналист, догадался Петров, вспотев.

      Кактусы, брошенные