Лето на Цеоде. Артемий Лукьяненко

глаза и пробурчала:

      – Знаю-знаю. Повезет в любви.

      – Точно! – Он улыбнулся. – Еще партейку?

      – Нет, спасибо. – Девочка покачала головой. – Я пройдусь по лесу? Немного…

      – Хорошо, только… – он посмотрел на часы, – только недолго.

      Она обняла папу и вышла из гостиной. Осторожно прикрыв за собой входную дверь, сбежала с крыльца во двор. Солнце светило высоко над лесом, нещадно грея землю. В ожидании прохлады притихли и спрятались в свои уютные гнезда птицы. Лишь цикадам было в радость стрекотать под жгучим солнцем, лишь они удерживались на кипящих жаркими воздушными струями ветках деревьев.

      Девочка остановилась посередине сада. Первое, что попалось на глаза, были статуи. Два каменных изваяния высотой пять-шесть метров, составленные из множества небольших округлых валунов, каким-то чудом держащихся вместе. Обе статуи покрывал толстый слой высохшего желтоватого мха. Девочка подошла к одной из статуй и поклонилась ей. Затем погладила рукой шершавый булыжник. Ее ладонь казалась крохотной по сравнению с массивным камнем. Выйдя через калитку, она зашагала сквозь чащу.

* * *

      На обед был овощной суп-пюре.

      – Рунмарион, ешь!

      – Не-а…

      – Он очень полезный и вкусный, – заметил Ильфеон.

      – Марципан тоже… наверное… должен быть по-своему полезный, но это не означает, что он вкусный! – пробормотал Рунмарион и на всякий случай огляделся.

      Я давно съел свою порцию и ждал Амари и Рунмариона. От нечего делать зашел в отведенную мне спальню на втором этаже и, достав телефон, написал маме с папой: «Все хорошо! Заселились, не скучайте!»

      Спустился я в тот момент, когда Рунмарион и Амари как раз закончили обедать. Прадедушка сел в плетеное кресло-качалку и углубился в чтение местной газеты.

      Рунмарион сбегал на кухню и возвратился с печенькой в зубах. Проглотив ее, он спросил:

      – Можно я буду называть тебя Вук?

      Я кивнул.

      – Идем, Вук! – позвала Амари.

      Рунмарион встретился взглядом с сестрой. Та еле заметно кивнула, и на их лицах мелькнуло хитрое выражение. Они выбежали на крыльцо и закрыли за собой дверь.

      Я хотел последовать за ними, но Ильфеон остановил меня:

      – Выйди с другой стороны дома.

      – Зачем? – удивился я.

      – Через эту дверь, – он кивком указал на входную, – не надо.

      Из сада донеслось:

      – Ву-ук!

      – Я не понимаю…

      – Сейчас объясню, – сказал Ильфеон, вытащил из карманов шорт все электронные устройства и, сняв кожаные ботинки и хлопковую футболку, прошел на кухню.

      Он вернулся с водяным пистолетом и парой водных бомбочек.

      – Держи, – протянул он мне водный пистолет и подошел ко входной двери.

      – Ты там скоро? – поинтересовалась Амари.

      – Понятно! – сказал я, хватая игрушечное оружие.

      Рунмарион и Амари притаились за дверью и ждали моего появления, с водяными бомбочками в руках. Неожиданное появление на пороге отца с такими же боеприпасами очень их удивило. Но удивление