Лето на Цеоде. Артемий Лукьяненко

бы кот…

      Топот послышался у лестницы, затем на ступенях, и внезапно внизу оказались мальчик и девочка лет десяти, со всклокоченными волосами.

      – Вукузё приехал! – раздался возглас.

      – Они тебя ждали, – объяснил мне Ильфеон и, обращаясь к детям, сказал: – Ведите себя прилично!

      Те подошли ко мне.

      – Привет, Вукузё! – поздоровался мальчик.

      – Привет, – я улыбнулся.

      Он набрал в легкие побольше воздуха и выпалил:

      – Как дела? Как прошла телепортация? Как тебе наша планета? Как температура? А это твой папа, да? – Он бы продолжал и дальше, если бы не последний вопрос, из-за которого он в ту же секунду получил обидный подзатыльник от сестры.

      – Какой еще папа! Это его прадедушка, лопух! Его зо… – она не успела договорить, потому что брат с силой дернул ее за длинную косу и рванул обратно на второй этаж.

      – Ах ты!.. – вскрикнула сестра. – Ну, держись!

      Снова послышался топот наверху…

      Я посмотрел на Адаль и Ильфеона. У Адаль было смущенное выражение лица, а Ильфеон, что-то бормоча, поглаживал кожаный ремень на шортах.

      – М-да, – сказал он. – Прошу прощения за моих… – Его прервал возглас наверху:

      – Какой ты у нас теперь красавчик!

      – Они близнецы, – продолжил Ильфеон, – так что сам понимаешь… Каждый день – вот такая чехарда.

      – Чего они только не вытворяют, – покачала головой Адаль.

      В этот момент подобно урагану вниз сбежал брат. Под левым глазом у него теперь красовался синяк. Пробегая мимо нас во двор, он выпалил:

      – Меня тут не было!

      Едва он скрылся в саду, как с лестницы сбежала сестра. Она остановилась возле нас и вкрадчивым голосом спросила:

      – Куда побежала синеглазка?

      Ильфеон быстро показал куда-то в район гостиной. Сестра едва заметно улыбнулась: «Спасибо!» – и побежала во двор.

      – Видно, она его слишком хорошо знает, – сказал я.

* * *

      После того как мы осмотрели дом, жена Ильфеона вручила всем по чашке холодного чая и сказала:

      – Накажу я их сегодня! Вот правда, на-ка-жу!

      Ильфеон махнул рукой.

      – Знаю я, как ты их наказываешь! Вот, например… – Он глотнул чая и продолжил: – Рунмарион, как ты мог покрасить Марципана в белый цвет! Он же теперь не сможет загорать на солнце! Иди в комнату и подумай над своим несносным поведением!

      Адаль слегка смутилась:

      – Ну… это не такой серьезный проступок.

      – Хорошо, – Ильфеон кивнул, – приведу другой пример: – Амари, как ты могла покрасить Марципана в черный! Он же теперь сгорит на солнце! Отправляйся в свою комнату и подумай над этим возмутительным поступком.

      Адаль возмущенно посмотрела на мужа:

      – Между прочим, я ей после этого не дала малинового пирога!

      – Это ты так думаешь, – усмехнувшись, парировал Ильфеон.

      Адаль изумленно уставилась на мужа.

      Ильфеон развел руками:

      – Да признай же, наконец, что не умеешь наказывать детей! Зато прекрасно готовишь. Может быть, испечешь гостям и любимому