Любовница на Рождество. Виктория Александер

Так что вполне возможно, что я принял решение. Звучит как безумие, не так ли?

      – По меньшей мере. Ты едва с ней знаком.

      – Думаю, что брак позволит мне узнать ее намного лучше.

      Синклер, не веря своим ушам, уставился на Себастьяна:

      – Чувствую, что ты твердо решил.

      – Да, твердо.

      – Ты влюблен в нее?

      – Вероятно. Почти. Я не знаю. Не знаю, поскольку был не в состоянии ни о чем думать, кроме как о ней, с первой же нашей встречи. – Он недоуменно покачал головой. – Я никогда раньше ничего подобного не испытывал.

      – Никогда?

      – Во всяком случае, не помню.

      – Даже с дочкой французского посла в Каире?

      – Нет.

      – Или с той очаровательной вдовушкой в Алжире?

      – Господи, нет, конечно.

      – Или с…

      – Нет, – оборвал его Себастьян. – Никогда и ни с кем.

      – Как интересно. – Синклер смерил его долгим внимательным взглядом и поднял бокал. – Тогда желаю удачи.

      – Вероятно, удача мне понадобится. Вероника Смитсон может стать самым большим испытанием в моей жизни. – Он доверительно посмотрел на друга. – И, думаю, самым грандиозным приключением.

      Возможно, никакого приключения не будет вообще, если эта чертова особа не появится.

      Себастьян с трудом сдержался, чтобы не вскочить на ноги и не выглянуть в коридор за отдельной ложей, заказанной им на сегодняшний вечер. Он заставил себя сидеть в кресле и с безразличным видом рассматривать ряды партера. Но Вероника ведь не сказала, что придет в театр. Правда, она не вернула билеты, которые он отослал ей вчера домой. Два билета, разумеется. Он поморщился. Компания ее тетки его не радовала, но чтобы избежать ненужных пересудов – это лучший вариант.

      Странно, он никогда прежде не задумывался о приличиях. Но ведь и жениться он раньше не собирался. Синклер прав – он не до конца искренен. Любовь это или нет, но он совершенно определенно чувствовал, что стоит на краю очень глубокой пропасти. Нелепо, конечно, что его с такой быстротой охватило это чувство. Он всегда думал, что любовь будет расти постепенно, а не набрасываться на человека со скоростью и внезапностью голодного тигра. Он не в силах выбросить Веронику из головы. Он ни за что не признается в этом Синклеру или кому-либо еще, но в своем воображении уже видел себя с ней. Не сегодня и не завтра, а спустя двадцать лет. Тридцать лет. В конце их совместной жизни.

      Разум призывал его не строить столь поспешных планов. Но интуиция, на которую он всегда полагался, которой доверял, говорила ему, что он прав. Наверное, он сумасшедший. А что, если это неизбежно? Он никогда прежде не влюблялся и не испытывал ничего подобного, поэтому как ему знать, плохо это или очень, очень хорошо?

      И если это хорошо и правильно, то следует вести себя прилично. В конце концов, джентльмен не позволяет себе излишних вольностей с женщиной, на которой хочет жениться.

      – Вы сомневались, что я приду? – раздался голос у него за спиной.

      Он скрыл довольную улыбку и встал.

      – Ни на одну минуту.

      Она приподняла