Болотный колдун. Валентин Вадимович Бердичевский

кажется, что ничего нет. Помоги же, осел! У меня голова застряла в этой щели. Тяни за край подноса!

      Я послушно тяну за холодное тяжелое блюдо, и половинка его сдвигается в сторону вместе с половинкой столешницы.

      Под столом на корточках сидит Федор и держит под мышкой ворону. Клюв у мудрой птицы обвязан веревочкой, и она только испуганно таращится на меня. Кряхтя, Федор выбирается из моего ящика, и секрет «головы» сразу становится ясен. В зеркалах, закрепленных под небольшим углом, отражается каменный пол. Большой медный поднос с круглым отверстием в центре, распилен пополам. Половинки его приклеены к раздвигающейся столешнице. Остается просунуть голову в отверстие, сидя под столом – и готово!

      – Ловко придумано! Как же ты догадался? И где прятался все время? А птица?

      Федор освобождает клюв вороны от повязки, и она долго обиженно каркает, словно жалуясь на такое бесцеремонное обращение.

      – Ты уж извини, иначе нельзя было, – это Федор вороне! – Представляешь, если бы ты закаркала, когда моя голова лежала на блюде? Как бы это выглядело – голова, да еще и каркает? Школяры бы этого не перенесли. Ничего, сейчас пойдем на кухню, поищем чего бы тебе в клюв кинуть.

      – Ты что, разговариваешь с ней?!

      Ворона, перестав каркать, открывает клюв и как-то по-гусиному шипит на меня.

      – Ну ладно, ладно, – примирительно говорю я, – держат же люди канареек, попугаев или там скворцов. Почему бы не завести ворону?

      Птица, склонив голову на бок, изучающе смотрит на меня.

      – Вот что, Тим, – командует Федор, – бери зеркала и за мной! По дороге я тебе все объясню.

      После некоторых усилий мне удается вытащить зеркала – они прикручены к ножкам тонкой проволокой. Федор ждет меня в самом дальнем углу зала. Зажав зеркала под мышкой, я подхожу к нему, как можно дружелюбнее улыбаясь вороне. Она лишь снисходительно каркает дважды.

      И тут я замечаю, что между стенами, образующими угол, есть узкий, почти незаметный проход.

      – Это потайная лестница на чердак, – сообщает Федор.

      – Какая же она потайная, если ее видно.

      – Ну, может, и не совсем потайная. Но только ученики ею не пользуются. Боятся, наверное, а может, Мастер запретил. Да ты сейчас сам увидишь, что это за место…

      И он скрывается в темном проходе. Я за ним. Мы поднимаемся по крутой каменной лестнице, ничем не освещенной. Может, Федор уже научился видеть в темноте? Сверху раздается отвратительный скрип двери.

      – Осторожно, пригнись!..

      Но я уже пребольно стукаюсь лбом о низкий деревянный косяк. Вход, как в собачью конуру! Теперь точно шишка будет.

      – Тут много интересных штуковин. Я сам еще не все осмотрел.

      Федор чем-то гремит, и неожиданно широкая полоса света пронизывает помещение. Одновременно свежий сырой воздух врывается в духоту чердака – открылось слуховое окно.

      Здесь, действительно, полно всякого хлама, и мне не совсем понятно, зачем мы сюда забрались. У меня к чердакам с некоторых пор вообще особое отношение. Федор же по-хозяйски усаживается в высокое деревянное кресло под открытым окошком. Зачем на чердаке кресло?