Ворон. Эдгар Аллан По

Землю».

      «Мы прибыли – и на твою Землю – но не нам

      Дано веление владычицы нашей оспаривать: —

      Мы прибыли, любовь моя; вокруг, ввыси, внизу,

      Веселые светляки ночи, мы проходим и уходим,

      И ничего не спрашиваем – разве что встретим

       ангельский привет,

      Который нам она дарует, как даровано ее Богом —

      Но, Анджело, никогда седое Время

       не развертывало

      Зачарованного крыла своего над более

       красивым миром!

      Дымен был малый диск ее, и лишь ангельские

       глаза

      Одни могли видеть призрак в небесах,

      Когда впервые Аль-Аарааф познал, что путь

       его лежит

      Стремглав, туда, над звездным морем,

      Но когда слава его вознеслась на небо,

      Как пламенная грудь Красоты под очами

       возлюбленного,

      Мы приостановились пред наследием людей,

      И твоя звезда затрепетала – как тогда Красота!»

      Так, в беседе, влюбленные провожали

      Ночь, что убывала и убывала и не приводила дня.

      Пали они: – ибо Небеса надежды не даруют тем,

      Кто не слушает биение своих сердец.

      Очерк жизни Эдгара По

      …doubting dreaming dreams no mortal ever dared to drem before…

The Raven

      ЗАМЕЧАНИЕ. Предлагаемый очерк жизни Эдгара По представляет из себя не более как краткую сводку того, что мне казалось в ней наиболее важным и общеинтересным. При составлении его я опирался, главным образом, на три исследования:

      The Life of Edgar Ailan Poe. By William F. Gill. Illustrated. London, 1878.

      Edgar Allan Рое, his Life. Letters, and Opinions. By John H. Ingram. With Portraits of Рое and his Mother. 2 vols. London, 1880.

      Life and Letters of Edgar Allan Рое. By James A. Harrison (Illustrated). 2 vols. New York, 1902 and 1903.

      В значительной степени все три исследования повторяют одно другое, находясь одно от другого в естественной временной зависимости. В работе Гилля, хотя и сильно устаревшей, есть доселе очень много ценного. Исследование Ингрэма, по своей точке зрения чисто биографическое, является пока наилучшим. Вышедшая значительно позднее работа Гаррисона включает в себя очень много новых материалов, и чисто литературные его оценки и суждения весьма любопытны и красноречивы, но он грешит нагромождением лишних сведений, заставляющих нас слишком близко соприкасаться с незначительными личностями той эпохи, которым лишь там и надлежит оставаться, ибо не все нужно тащить к зеркалу Вечности. Я старался в своем очерке быть строго летописным, и, имея в виду не раз еще вернуться к Эдгару По, говорю от самого себя лишь то, что было строго необходимо сказать. Английские души не могут никак обойтись без обвинения или оправдания, приближаясь к существу исключительному. Если что-нибудь из этого проскользнуло и в мои строки, это вынужденно. Я полагаю, что такие гении, как Эдгар По, выше какого-либо обвинения или оправдания. Можно пытаться объяснить красный свет планеты Марс. Обвинять его или оправдывать смешно. И странно обвинять или оправдывать ветер Пустыни, с ее песками и далями, с ее Ужасом и Красотой, ветер, рождающий звуки, неведомые не бывшим в Пустыне.