Постмортем. Дмитрий Кононов

залил ее новой порцией пива.

      Мы с Ганелиным разговорились. Я рассказал о филфаке, о редакции, о моей книжной серии, об уже вышедших биографиях. Он с аппетитом жевал жареный лук, улыбался и кивал. Потом пришел его черед, я услышал довольно безрадостную историю о никчемной работе сисадмина, одинокой жизни, болезнях и похоронах матери. На плаву Илюша держался благодаря онлайн-играм. В страсти, кипящие по ту сторону монитора, он вкладывал весь жар своего еще не остывшего сердца.

      – Ром, ты помнишь, – Ганелин внезапно помрачнел. – Перед самым отъездом в Москву ты мне диск дал с одной игрушкой? «Дороги ледяных ветров»?

      – Э, нет… не помню. Слушай, это ж когда было.

      Лицо Ганелина стало суровым:

      – А я помню. Ты мне одолжил эту игру, а потом я узнал, что ты уже в Москве, так и не вернул тебе ее. В общем, ты ее сам-то прошел до конца?

      – «Дороги ледяных ветров»? Ох, да если бы я знал, о чем ты вообще. Может, и да. Я те диски оптом купил с рук, когда классе в девятом учился, что ли.

      – Ну, в конечном счете, это неважно. В этой игре было где-то в середине, наверное, одно место. Чтобы пройти по волшебному лабиринту и двигаться дальше, вперед, нужно было совершить одну простую последовательность действий. Соединить в верном порядке элементы ледяной головоломки.

      – Ну, и что?

      Илья опустил голову и тихо сказал:

      – В этом месте у меня игра всегда выдавала сообщение об ошибке и вылетала. Просто прекращала работать, я видел перед собой рабочий стол. Раз за разом. Что я только ни пробовал. Я тогда на первом курсе учился, на матфаке. Ну, делать было нечего, не на пары же ходить. Я двадцать три раза начинал игру заново. И двадцать три раза упирался в эту… ебучую ошибку в волшебном лабиринте.

      Впервые в жизни я услышал, как Ганелин матерится. Он не был пьян, нет. Казалось, пивной дурман просто на время ослабил ржавые засовы, запиравшие в его блестящей эпоксидной памяти горький опыт пятнадцатилетней давности.

      – Двадцать три раза, Ромка, – он по-прежнему говорил, опустив подбородок, не глядя на меня. – А потом… Потом я подумал, ну что ж теперь. На этом жизнь не заканчивается. И «поселился» на границе этого волшебного лабиринта. Обнюхал и облазил все пещеры, леса и замки на доступных мне территориях, точно знал, что лежит в каждом сундуке, в каждой бочке, сколько золотых монет я найду в карманах того или иного разбойника, что произносит самый второстепенный персонаж этого мира. Я просидел там два года, Рома.

      Ганелин поднял глаза. Я не знал, что ответить.

      – Спасибо тебе, старичок, что не начал утешать. Не унизил меня этим, – Илья взял себя в руки и отхлебнул пива. – Ценю это, правда. Дело прошлое. Я не запускал «Дороги ледяных ветров» больше десяти лет. Я и диск твой, по-моему, потерял, прости уж. Просто сейчас меня преследует одна мысль. Я будто все еще в той игре. Застрял на середине волшебного ледяного лабиринта и от бессилия, от невозможности развиваться дальше, смакую то, до чего