Улыбающийся человек. Джозеф Нокс

нет дела. Я шел по улочкам с закопченными краснокирпичными домами, вокруг царила утренняя суета, а я чувствовал себя по-новому, будто проснулся от какого-то сна.

      Мокрая от пота рубашка прилипла к телу. В регистратуре больницы Святой Марии меня направили на второй этаж. В коридоре дежурил полицейский, которого прислал сюда Сатти. Он расхаживал взад-вперед и зевал, прикрываясь рукавом. При виде меня вздрогнул и заправил выбившуюся рубашку в брюки.

      – Доброе утро, – поздоровался я.

      – Детектив-констебль? – Дежурный странно на меня посмотрел.

      За дверью раздался вопль.

      – Там чувак с ночными кошмарами, – устало пояснил полицейский.

      – Сейчас же утро.

      – Ему скажите, он уже несколько часов вопит.

      – Как наш больной?

      – Проспал всю ночь. Вот бы мне получить то же, что и он.

      – Чем-нибудь тяжелым по голове? Не подавай Сатти идею.

      – Это я виноват…

      Я сменил тему:

      – Он говорил что-нибудь?

      – Даже глаз не открывал, но врачи сказали, что опасности нет.

      – Когда тебя сменят?

      – Часа через два, – мечтательно произнес полицейский.

      – Мне в любом случае надо быть здесь, когда он проснется. Так что ступай домой. Я дождусь твоего сменщика.

      Он замер. Поглядел на коридор у меня за спиной. Потом снова на меня:

      – Наверное, нельзя оставлять его одного…

      – Одного? – переспросил я.

      Он замялся, подбирая слова. Сцепил руки за спиной, будто я надел на него наручники.

      – Моя слава бежит впереди меня, констебль?

      Он посмотрел на меня одновременно с недоверием и облегчением, оттого что я произнес вслух очевидное. Неуверенно кивнул.

      – Ладно, понял, – сказал я. – Пойду кофе принесу.

      Али проснулся примерно через час. Врач убедился, что он в состоянии говорить, и велел проходившему мимо медбрату сопроводить меня к больному. Медбрат был болезненного вида парнем с сероватыми, почти прозрачными зубами. Он дышал, шумно втягивая сквозь них воздух. Может, когда он начинал здесь работать, то был еще здоров, но со временем поддался атмосфере душевного нездоровья и смерти? Что тогда творила со мной моя работа? При виде нас беспокойный пациент замолк. У него было красное, потное лицо. И изможденный вид.

      – Что с ним? – спросил я медбрата.

      – Не обращайте внимания, не сегодня завтра окочурится.

      Я остановился:

      – Дальше я сам. Спасибо.

      – Отлично. – Медбрат одарил меня серо-прозрачной улыбкой.

      У двери он задержался, бросил пару ласковых перепуганному пациенту и вышел. Я сел рядом с Али. Крупный мужчина. Руки, лежащие поверх одеяла, были толщиной с мои икры. Попробуй такого выруби. Услышав, что кто-то сел на стул, он открыл глаза.

      – Доброе утро, мистер Нассер. Как самочувствие?

      Он шевельнул ладонями, будто говоря, мол, сами-то как думаете.

      – Доктор объяснил вам, что случилось?

      Взгляд темных глаз остановился на моем лице.

      – Вы в больнице. На вас напали ночью…

      Али