Улыбающийся человек. Джозеф Нокс

и исчезают, уносимые коварным течением. Смерть в «Палас-отеле» была чем-то иным. Провалом чьего-то блестящего плана. Весь облик умершего был обезличенным, однако в выборе номера и вида за окном проглядывала индивидуальность. Сам ли он их выбирал – другой вопрос.

      Снова зазвонил телефон; я вернулся в гостиную.

      – Проснись и пой, красавчик.

      – Привет, Сатти. – Я почти чувствовал, как у него воняет изо рта. – Чем могу помочь?

      – Смени свой фирменный кисляк на улыбочку и дуй в больницу.

      – Охранник проснулся?

      – Увы, да. Надо, чтобы первым делом он увидел твои вечно недовольные голубые глазки. Подержи его за руку, пусти скупую слезу, он и расколется.

      – А разве мы не должны передать дело дневной смене? – Мне хотелось знать, насколько прочно мы увязли в этом деле и стоит ли тратить на него силы.

      – Официально расследование поручено сержанту Латтимеру.

      – Ему, значит, свинью подложили.

      – Я пообещал, что ты поможешь с беготней.

      – Да ну?

      – Дело пойдет мне в зачет, Эйд.

      По договоренности между Сатти и Латтимером всю беготню обычно поручали мне. Возражать почему-то не хотелось.

      – Что, по-твоему, может знать сторож? – спросил я.

      – Может, он ненадолго умер и теперь знает, что там, за чертой? Сам узнавай. Меня больше интересует, что случилось перед тем, как его огрели огнетушителем. Попробуй понять: преступник он или жертва.

      – Поеду прямо сейчас.

      – И спроси про второго сторожа. Маркуса Кольера.

      – Что о нем известно?

      – Только адрес, но ты знаешь, как это обычно бывает. От патрульных толку никакого. Ищут, короче.

      – Думаешь, он как-то связан с делом?

      – Есть одна интересная деталь. Магнитная карта на полу в номере принадлежит ему.

      Итак, значит, Маркус Кольер. Дневной сторож. Неужели все так просто? Может, он впустил постороннего в отель до того, как на пост заступил Али. Или карточку у него украли. А может, покойник – он?

      – Как бы то ни было, – прервал мои размышления Сатти, – пока я не скажу иначе, под подозрением каждый. И твой дружок в коме тоже. Если по-хорошему не проснется, можешь показать ему свое истинное лицо, но только в крайнем случае.

      – Так мы расследуем убийство?

      – Только через мой труп. Считай, что это – приятное отвлечение от поджогов мусора. Тщательный анализ фактов, чтобы распрощаться с этим делом и записать его в раскрытые.

      Подход Сатти к расследованию дел заключался в том, чтобы пойти по пути наименьшего сопротивления.

      – Запишешь в самоубийства? Но нападение на Али означает…

      – Ни хрена оно не означает, – бросил Сатти. – Зубоскал его вырубил, а потом порешил себя. Ты раньше не работал над такими делами, Эйдан. Нам нужен результат, а не разгадка. Наша работа – найти то, что хочет начальство, и повсюду раструбить официальную версию.

      – Новости какие-нибудь