Любовь – это розы и хлыст. Надежда Первухина

кивнула и вцепилась зубами в кусок высохшего мяса. Оно показалось мне самым изысканным лакомством на свете.

      – Пойдем, посидим, – предложил мне подшкипер.

      Мы сели на бухту каната, я грызла мясо, не в силах от него оторваться, а дон Гордони достал из кармана толстую коричневую палочку и поджег ее с одного конца, а другим концом вставил в себе рот. Палочка принялась дымиться, очень душистым дымом, подшкипер втягивал в рот этот дым, выпускал его через ноздри и, похоже, был весьма доволен таким времяпровождением.

      – Как ты попала в общину сестер Святого Терпения? – вдруг спросил он меня.

      – В общину? – удивилась я. – Я не…

      – Так ты ничего не знаешь? Дуреха… – он втянул и выпустил дым. – Говорят, община сестер Святого Терпения заботится об исправлении испорченных девушек и женщин. На острове Инкубо у них замок – Кастелло-дель-Мизерикордиа… Только я не вижу, чтоб о вас на корабле особо заботились. Ты знаешь, что всем девочкам не разрешается выходить из кают?

      – Нет. Но в каюте так затхло и душно! И потом, где здесь… toilette?

      – А, гальюн! Туда положено ходить только команде. А у вас в каютах должны быть горшки.

      – Хорошо, я вернусь и поищу.

      – Бедная ты малявка! Что за роба на тебе! Чайнские кули, которые таскают на спинах мешки с грузом муки и кофе, и те одеты получше! И ты к тому же босая!

      – У меня, наверное, украли одежду и обувь, – проговорила я, загоняя в горло слезы вместе с очередным куском говядины. – Меня лишили сознания, а очнулась я уже тут…

      – Сволочи! – рыкнул подшкипер. – Такое творить с детьми! Это беззаконие!

      – Моя мать, – прошептала я. – Она хотела, чтобы меня забрали в схолу для исправления девочек…

      – Чего ж ты такого натворила, раз мать так на тебя разгневалася? Ведь тебя от нактоуза не видно!

      – Я… убила мужчину.

      – Да ты что? Взрослого мужика?!

      – Да.

      – Держись крепче! И чем ты его?

      – Своим stiletto.

      – А по тебе не скажешь, такая маленькая и тихая девочка! За что ты мужика-то? Полез к тебе?

      – Почти.

      И я пересказала подшкиперу свою историю.

      – Да уж, дела, – проговорил он, покачивая головой, когда я закончила. – Может, для тебя и лучше, что ты попадешь на остров Инкубо. Зато ты избежала тюрьмы и мучительной казни.

      – Наверное, – протянула я.

      И тут на палубе появился новый человек.

      Да, забыла сказать, разумеется, на палубе было полно матросов – как-никак, шторм. Но всякий из них так был занят своим делом, что не обращал на меня никакого внимания. Видимо, у подшкипера просто выдалась свободная минутка.

      Так вот, о новом человеке. Это была высокая, сухопарая дама, одетая в глухое черное платье и такой же черный плащ. Лицо ее напоминало мраморную маску, и только глаза горели жутковатым изумрудным светом.

      – О мамма миа! – прошептал подшкипер. – Беда, девочка.

      Неужели эта дама – капитан корабля и сейчас накажет дона Гордони