Тёмное трио. Яна Демидович

– и на кладбище. Вприпрыжку.

      Это был неизменный ритуал. Сперва – могилы родителей: «Привет, мам. Привет, пап». Смахнуть птичий помёт с надгробий, выдернуть сорняки.

      Потом – дальше. С песенкой.

      Дойдя до нужного места, Чиби вытаскивала из рюкзачка киндер-сюрприз. Аккуратно пристраивала на могилу, говорила: «Привет», ставила поудобней раскладной стульчик… И принималась читать книжку.

      Вслух. Для мёртвого друга.

      Чиби не помнила, когда всё это началось. Возможно, в тот, далёкий, самый первый день на кладбище. Когда Илга – ещё не Игла – цепко держала сестрёнку за одну руку, а другой – прижимала к лицу сырой платок. Глушила им, точно кляпом, рыдания.

      Чиби – нет, в то время Инна! – тогда тоже плакала: жалко было родителей.

      И себя.

      Не хотелось туда, в глубокую могилу. Не хотелось взрослеть. Умирать.

      Вот бы здорово было, чтоб всегда лето, мама, папа! Юбочки, игрушки и конфетки!.. Но это было невозможно.

      Однако Инна не собиралась сдаваться. И, по мере того, как росла, зубами и ногтями цеплялась за детство.

      В школе её быстро окрестили Чиби. Фамилия была подходящая – Чибисова. Хотя не это было главное: дурная девчонка таскала детские шмотки – так долго, сколько могла. Возилась с малолетками, не обращая внимания на сверстников. А уж когда в старшие классы перешла…

      Чиби яростно дралась со взрослением. Отвергала лифчики, что подсовывала ей сестра, ненавидела месячные. Остервенело прятала фигуру: носила джинсы не в обтяг, а мешковатые; кофты закрытые, всякие распашонки…

      Но фигура агрессивно пёрла во всех ненужных местах, а позвоночник вытягивался вверх, как после дождя – деревце.

      Чиби не сдавалась: носила обувь на плоской подошве, сутулилась, чтоб поменьше ростом выглядеть, с Иглой всё больше и больше цапалась. Отбивалась от вопросов: мол, когда же ты повзрослеешь, а?

      Чиби не хотела взрослеть.

      Быть взрослым – плохо. Взрослые – это куча болячек, стрессов и нервотрёпки, дурацкая работа и гадские начальники. Ипотеки, кредиты, страсти-мордасти… Нет. Вот ребёнком быть хорошо. Лучше всего быть ребёнком! Когда не ты решаешь – а за тебя.

      Сегодня Чиби вновь принесла на кладбище книжку «Питер Пэн». Теперь читала её, с выражением, «в лицах». Смеялась и плакала вместе с героями.

      Вот бы, как Питер, никогда не взрослеть.

      Питер Пэн, этот мальчишка с дудочкой, был любимым героем Чиби. Из-за него она напросилась в музыкальную школу и научилась играть на флейте. Музыка Чиби нравилась. Музыка, литература, русский… По остальным предметам в школе были четвёрки да трояки.

      Игла злилась, пыталась учить младшую уму-разуму. Талдычила, что в музыканты пойти не позволит, мол, этим денег не заработаешь. Что надо в нефтянку идти, а пока учиться, стараться, чтоб на второй год, как дуру, не оставили. Чиби хмурилась, делала уроки через силу. Как-то получалось.

      Друзей-сверстников у неё не было. Кто будет дружить с такой полоумной, в детстве застрявшей? Но Чиби было плевать. Она любила малышей, деток… Точно они были игрушками. Её пупсиками.

      И они её любили. Топали скорей, на нетвёрдых ножках, как только завидят.

      Часто,