Письма из-под виселицы. Янина Хмель

эти конверты первый раз оказались в моих руках, я не заметил числа и дни недели? Для меня было спокойнее думать, что я просто не обратил внимания, чем согласиться, что дата была подписана позже. Эти же семь конвертов датировались первой неделей мая. Я вернул остальные три связки в коробку и, закрыв её крышкой, поставил на стеллаж. Семь конвертов засунул в карман, в котором уже лежал восьмой, распечатанный.

      Закрыл подвал на ключ и вернулся в свой кабинет. Пожалуй, нужно сделать дубликат ключа и только потом вернуть оригинал начальнику. А ещё нужно залезть в истории бывших пациентов и узнать, кто такая эта загадочная Виолетта К, она же Вайлет.

      Я повесил халат в шкаф и уехал домой. Вечером нужно было опять возвращаться в больницу – очередное ночное дежурство никто не отменял.

      Уснуть мне так и не удалось. Покоя не давали письма, которые остались в полке рабочего стола. И их автор. Я выпил, наверное, чашки три кофе, чтобы перебить сон вовсе. Распечатанное письмо я всё же забрал домой и перечитал его ещё несколько раз. Думаю, даже успел выучить наизусть. Но ответов в нём не нашёл, а только прибавил вопросов на свою голову.

      Вечером я вернулся в больницу. Первым делом зашёл к начальнику и вернул ключ от подвала, чтобы не вызывать подозрений и не отвечать на ненужные вопросы. Дубликат ключа успел сделать перед сменой, и он уже лежал на дне моего кармана.

      – А я уже подумал, что тебя затянуло в недра «справедливости», – с сарказмом, но без злости в голосе, ответил Калусовский и забрал ключ.

      – Вылетело из головы с утра. – Повёл бровью в ответ я и собрался уходить.

      – Загляни к Катерине.

      – Что с ней? – Я развернулся к начальнику лицом, но по-прежнему сжимал ручку двери.

      – Сегодня она не в лучшем расположении духа.

      Я кивнул и вышел из его кабинета. Проходя мимо поста, поздоровался с Инной.

      – Уже здоровались сегодня, – усмехнулась в ответ она и подозвала к себе.

      Я подошёл ближе, наклонившись, чтобы расслышать её.

      – К двадцать пятой?

      Кивнул в ответ.

      – Пригодится, – она протянула мне закрытый шприц.

      – Кэтти сегодня не в духе? – Я спрятал шприц в карман, надеясь, что мне не придётся им воспользоваться.

      – Не то слово! За час моей смены Аля уже в третий раз выходила из её палаты с пустым шприцем.

      – Сейчас она у неё?

      – Да. Калусовский приказал не оставлять двадцать пятую одну до твоего прихода.

      Я подошёл к палате номер 25. Дверь была приоткрыта. Кэтти неподвижно сидела в углу палаты, закрыв голову руками.

      Алевтина стояла над ней.

      – Кэтти, ты меня слышишь? Что тебя расстроило?

      Я зашёл в палату.

      Алевтина фыркнула, отойдя к двери и буравя мою спину гневным взглядом.

      – Кэтти, добрый вечер. – Присел напротив неё на корточки.

      Катерина убрала руки от головы и посмотрела на меня:

      – Зачем