Шолох. Теневые блики. Антонина Крейн

чем предложенное тобою.

      Если в нашем мире и есть магия, то это не значит, что к ней надо апеллировать в любой непонятной ситуации.

      Уж я-то знаю.

      10

      Наказание неизбежно

      Выбирая себе убеждения, помните, что однажды они могут обернуться против вас.

Магистр Орлин

      На работу я успела тютелька в тютельку.

      Ровно к сроку стояла перед кабинетом мастера Улиуса вместе с остальными новобранцами.

      Кабинет был заперт, в коридоре – ни души, кроме нас. Это резко контрастировало с главным холлом ведомства – вечно забитым людьми, наполненным шорохами бумаг и скрипом перьев. Здесь тишину отмеряло только монотонное тиканье здоровенных напольных часов, установленных в нише.

      Я заметила, что в Иноземном ведомстве испытывали необъяснимое влечение к ходикам: за каждым поворотом обязательно прятались новые куранты. Всегда крупные, с серьезной, почти человеческой физиономией, сложенной из циферблата и стрелок. Неумолимый маятник мерно раскачивался за стеклом, а по серебряной ленте вдоль корпуса вились цитаты из Речения Теннета – книжки, написанной этим хранителем.

      «Бойся тихой воды, тихой женщины и тихого врага».

      «Лучший друг человека – собака, которая спит с одним открытым глазом».

      «Даже если все спокойно, это не значит, что ты можешь уйти с поста».

      М-да, смелость в каждом слове…

      Дело в том, что у всякого хранителя есть своя специальность. Например, Авена и Карланон – воители (но Авена скорее нападает, а Карланон – защищает). Рэндом – телепат и трикстер. Дану ответствена за чары и иллюзии, а Селеста – за флору и фауну. Теннет же – пророк и хранитель времени. Последнее звучит круто, но по факту в большинстве историй Теннет предстает нервным психопатом, который из-за своей природной «чуйки» (не имеющий ничего общего с колдовством) бьет в набат, насильно выталкивая братьев и сестер на битвы с условным злом.

      Другие хранители его за это не слишком любят. Сложно любить того, кто постоянно заставляет тебя что-то делать.

      Так и часы с его именем – не дают забыться… Тикают вдоль всего коридора.

      Видимо, как-то раз ретивые завхозы заказали целую партию – штук сто, не меньше, и теперь рассовывают где придется. Знаменитая шолоховская запасливость в действии!

      Я зевнула и перевела взгляд от часов на коллег-Ловчих.

      «Мальки» не разговаривали. Кто-то сидел прямо на полу, читая, кто-то облокотился о подоконник и отрешенно оглядывал улицу. Лишь темноволосые братья-близнецы о чем-то тихо перешептывались. Их цепкие взгляды профессиональных сплетников последовательно обшаривали каждого из нас.

      – Так-так, говорит простак, утро доброе, доброе утро, дамы и господа! – зазвучал бас, от которого чуть не полопались осветительные аквариумы.

      Секунду спустя появился и сам мастер Улиус. За ним Селия цокала серовастенькой мышиной тростью.

      – У кабинета не толпимся, излишнего почтения не проявляем, –