Шолох. Теневые блики. Антонина Крейн

хлорной известью, которой обрабатывают палаты в Лазарете.

      Мы поупражнялись.

      Я заметила, что друг избегает стоек с опорой на руки.

      – У тебя болит рука? – спросила я. Он вздрогнул:

      – С чего ты взяла?

      – Это видно. Ты не даешь нагрузки запястьям. Левому.

      – Я… – Смеющийся замялся. – Тебе показалось.

      – Дахху, я что, полоумная бабка, чтобы мне что-то там казалось? Прикосновение бокки… Мало ли, к чему это приведет?

      Друг пожал плечами и, сев на траву, стал педантично массировать ступни. Голову опустил низко, якобы увлеченный процессом.

      Я упрямо села рядом и, вывернув шею, заглянула ему в лицо.

      Дахху мгновенно натянул физиономию «у меня все под контролем». Поправил шапку (да, он в ней даже занимается, увы). Поправил шарф (и в нем, все верно). Отцепился от своих грешных ступней и, глядя в никуда, стал грызть фалангу указательного пальца.

      Как пишут в букварях, «Р» – «Раздумье».

      Я пошла в атаку:

      – И что это значит?

      Он сразу же капитулировал:

      – Рука иногда немеет. И болит. Ничего страшного. В любом случае, я не хочу показывать ее лекарю. Это все испортит.

      – Что испортит?

      Взгляд его стал каким-то жалобным.

      – Мои сновидения… – тихо сказал друг.

      Майский ветерок сменил направление, и брызги водопадов окатили нас радужной пылью.

      Вдруг Дахху прорвало:

      – Помнишь, я сказал вчера, что у меня был «божественный сон»? Я имел в виду именно это. Бокки что-то сделали со мной. Раньше мне никогда ничего не снилось. Я думаю, это связано с тем, как погибли мои родители – тот волкодлак напал на нас ночью, и, если бы не рассвет – я бы тоже не выжил. Не люблю спать, сама понимаешь. – Дахху тревожно коснулся шарфа, под которым прячется один, но жуткий шрам.

      Друг продолжил:

      – И тут, после встречи с призраками, я начал видеть сны. Причем такие! Ярче реальности!

      – И что там происходит, в этих снах?

      – История! – возликовал Дахху.

      Я опешила:

      – Что?

      – История. Я вижу Мудру – сожженную столицу Срединного государства. В ту эпоху, когда она еще процветала. Я вижу, как хранители жили бок о бок со срединниками. Тинави. – Он выдержал паузу. – Я вижу прошлое.

      Я почесала макушку и завалилась на спину. Синее небо развело облаками, как руками, подтверждая: да, малышка, для меня это тоже неожиданный поворот.

      Дахху не на шутку разволновался – вскочил и забегал, как укушенный:

      – За эти ночи я успел подсмотреть за каждым из богов-хранителей. Я встретил сияющую Авену на волшебной рыбе, в золотых доспехах. Следил за шулером-Рэндомом. Я видел Карланона с двуручным мечом, на страже света, как всегда одинокого. Нежную Селесту. Веселую Дану. Я смотрел, как Теннет чутко вслушивается в небо, ждет опасности… Это просто невероятно! Я ходил вслед за богами, любовался… И все так четко! Я даже могу перечислить названия улиц, по которым гулял, представляешь?

      – Ты