У нежности на поводу. Две повести и короткая быль в стихах. Юлия Добровольская

растёр мыльными рукавицами Анну, и пока она мыла голову, вымылся сам.

      Когда Анна одевалась, Алёша вдруг остановил её, прижал к своему влажному телу и сказал:

      – Так хотел помыться, что не заметил рядом обнажённой женщины.

      – Это называется – кто о чём, а вшивый о бане. – Засмеялась Анна.

      – Это называется – кто о чём, а я соскучился.

      – Но мы не расстаёмся уже четвёртые сутки, Алёша…

      – Глупыш мой Малыш. – И он тихонько укусил её за ухо.

      Так много признаний за один день она ещё не слышала.

      * * *

      Открыв глаза, Анна тут же зажмурилась от яркого света: прямо в окно светило солнце, и ситцевые занавески не в силах были удержать его в решимости растормошить всех, кто по глупости своей ещё не выбрался из постелей.

      Она села и огляделась.

      Небольшая мансарда, обшитая деревом, обставлена скромно, но мило – в стиле новомодных журналов по оформлению жилища под девизом "назад, к природе" или "вперёд, в деревню". Некрашеные полы устелены яркими домоткаными дорожками, у небольшого окна стоит старый письменный стол с двумя тумбами и резными дверями, на нём в глиняной вазе несколько белых чайных роз, в углу рядом с дверью трёхногая вешалка, а напротив – большой потемневший от времени деревянный сундук, покрытый домотканой накидкой, под невысоким потолком висит плетёный из лозы абажур.

      Гармонию обстановки нарушали раскрытые сумки, стоящие посреди комнатки, и одежда, брошенная на стулья – по всему видно, ровесники стола.

      Под Анной был невысокий топчан с туго набитой периной и одной длинной – на ширину лежанки – подушкой. Топчан стоял в алькове, образованном из двух наклонённых стен, обитых живописными валяными шерстяными ковриками. Анна сразу узнала их – один точно такой же висел у Алёши в спальне.

      Кстати, где Алёша? И вообще – как она сюда попала, кто её раздел догола? Она ничего не помнит…

      Приняв душ, они сели за стол, и тётя Ната принялась кормить их невообразимыми вкусностями: чебуреки с пылу с жару, салаты, солёные грибы. Всё это они запивали совершенно фантастическим напитком оранжевого цвета с привкусом абрикоса… Ну, разумеется – вот вам и результат!..

      Анна встала, потянулась и раздвинула занавески. Под окном зелёной подушкой лежала густая крона, усыпанная райскими яблочками. Если раскрыть окно, можно дотянуться и сорвать…

      Она взвизгнула от неожиданности – кто-то взял её сзади за талию.

      Инстинктивно сжавшись в комок по причине абсолютной обнажённости, она обернулась и снова вскрикнула: за её спиной стоял Алё¬ша, а за стёклами его очков вместо глаз были две огромные клубничины.

      – Почему ты не спрашиваешь: бабушка, для чего тебе такие красные глазки?

      – Алёшка!.. – Анна пришла в себя и пыталась вырваться из его рук, чтобы что-нибудь накинуть на себя.

      Но Алёша крепко держал её за плечи.

      – Нет, ты сначала спроси у бабушки!

      – Бабушка… – Анна хохотала. – Бабушка… для чего…

      – Для того, внученька, чтобы ты их съела. – И он, достав ягоды, поднёс одну к её рту.

      Анна откусила,