Ричард Длинные Руки – король-консорт. Гай Юлий Орловский

Зело и не зипунно, а как бы бразды пушистые взрывая…

      Он сказал быстро:

      – Отдыхайте, приводите себя в порядок! Старый лорд сейчас, как вы понимаете, всецело с сыном, там трагедия… Но как только, так сразу!

      – Зело, – сказал я, – пока в самом деле полежу до ужина. Альвы не явятся?

      Он дробно засмеялся мелким бесом консортной шутке.

      – Про альвов тысячи лет не слышали! Да и нет их вовсе.

      – Весьма, – сказал я. – Одобряю.

      Он пошел к двери, там обернулся.

      – Разве что графиня Карелла Вопрошающая заявится…

      – Это хто? – поинтересовался я и показал руками в воздухе нечто подобное восьмерке. – Такая?

      – Даже не знаю, – ответил он и посмотрел на меня нехорошими глазами, – она сейчас все еще покоится в подземном склепе. Была могущественной ведьмой в те времена, когда здесь ни замков, ни городов… Говорят, пережила не одну Войну Магов, и даже не один прилет Маркуса.

      – Ого, – сказал я с уважением. – Наверное, много знает.

      Он вздохнул.

      – Да, наверное. Но беда в том, что с каждым воскрешением становится все сильнее и опаснее.

      – С каждым… э-э… воскрешением?

      – Она умирает, – пояснил он, – каждые тысячу лет… как говорят. Лежит в склепе нетленная, а потом просыпается и снова творит зло. В прошлый раз, как гласят летописи, сровняла целый город с землей, а половину жителей превратила в свиней. Другую, что характерно для нее, – в волков.

      – Есть чувство юмора, – согласился я.

      – А что ей еще делать, – сказал он, – как не развлекаться? Все, поди, наскучило? Ладно, отдыхайте, ваше высочество!

      – Спасибо, – сказал я саркастически. – Если я консорт, то ко мне и ведьма придет?

      Глава 7

      Он ушел, я в самом деле лег, постель вполне себе, а мне тем более, я могу у костра с седлом под головой, хотя не пробовал и как-то не тянет к такой романтике… поворочался, сердце стучит громко и сильно, я же не устал, можно пойти взглянуть, как там устроен Зайчик и какие опустошения Бобик учинил на кухне…

      В коридоре слуга шарахнулся в испуге, я сказал миролюбиво:

      – Не бойся, пока бить не буду. Если меня спросят, скажи, погулять вышел.

      Он торопливо закивал так усердно, что вся морда затряслась, как студень, оказываясь то на макушке, то под нижней челюстью.

      – Как скажете, ваша светлость!

      – Живи пока, – милостиво сказал я.

      В сторону главных покоев пока не стоит, там предаются печали насчет барона Джильберта. Слишком горячий сын поставил не на ту лошадь. А вот множество служебных, где охранники, конюхи и прочие, могут представлять интерес как источник неофициальной информации о жизни в королевстве Бурнанды…

      Бобик отыскался, сытый и довольный и тем, что перепугал простой народ и что в конце концов заставил их чесать его за ушами и гладить. Дальше потащился за мной, позевывая и уговаривая найти коврик помягче и завалиться спать, а если нет коврика, то можно и на голом полу, какая для нас, мужчин, разница?

      Через