Господа гуслярцы (сборник). Кир Булычев

его задержался на секунду на пуговице, затем метнулся к папке с грамотами.

      – Не урони! – закричал он и прыгнул к книжной полке.

      Ксения от неожиданности отшатнулась. И схватилась за папку, чтобы не упасть.

      Удалов вырвал папку из ее рук и побежал с ней на кухню.

      – Ты куда? Ты зачем хулиганишь? – кричала вслед Ксения. Но Удалов уже вытащил из грамоты три двадцатидолларовые купюры.

      Обошлось, деньги перепрятаны в карман брюк, сегодня же пойдем в «Рыболов-спортсмен». Надо рассказать Минцу об удачном опыте.

      Правда, как объяснишь профессору, человеку, не склонному к мистике, что красная метка побывала во сне и помогла отыскать деньги? Как она туда попала?

      Минца дома не было.

      Удалов вновь поднялся к себе. Позавтракал. Минца все не было.

      Удалов сходил в магазин, присмотрел спиннинг, потрогал его, усомнился, вернулся домой, позвал Сашу Грубина, специалиста по всему, они пошли туда вдвоем, но купить спиннинг не решились.

      Посидели, приняли по кружке пива.

      Решились.

      Купили спиннинг, отнесли его к Грубину. Потому что теперь предстояло подготовить Ксению к прибавлению в семействе. Ей будет тяжело это пережить.

      Удалов снова постучал к Минцу.

      Ответом был хрип.

      Встревоженный Удалов вошел к Минцу, благо дверь к нему не запиралась.

      Профессор лежал на полу.

      Он был мокрый насквозь – от халата до кончика носа – и дрожал, словно провел сутки в холодильнике, он не мог говорить, и лишь невнятный хрип вырывался из его посиневших уст.

      – Лев Христофорович, что с тобой! – воскликнул Удалов. – Вызвать «Скорую»?

      – Ты с ума сошел, – проскрипел Минц и сделал движение рукой, которое Удалов истолковал положительно. Он открыл лабораторный шкаф и одним махом выхватил оттуда реторту, наполненную спиртом на клюкве. Для особых случаев.

      Он налил стакан спирта, пригубил немного, чтобы проверить, не испортился ли напиток от неупотребления, а потом протянул стакан Минцу.

      – Может, помочь? – спросил он. Но Минц уже схватил стакан и вылил его в себя.

      Постепенно его лицо приобрело розовый цвет. Удалов помог профессору перебраться на диван.

      – Будешь спать? – спросил он. Хотя на самом деле его жгло желание поделиться своей радостью. И узнать, конечно, что произошло с Минцем за последние сутки.

      – Что у тебя с баксами? – спросил профессор. Даже в тяжелые моменты жизни он помнил о друзьях.

      – У меня все в порядке, – сказал Удалов. – Хотя не без мистики. Я во сне метку оставил, она так и осталась там лежать.

      – Правильно, – сказал профессор. – Правильно. Я тоже об этом догадался.

      – Ты тоже метку оставил?

      – Своего рода. – Профессор долго кашлял, потом закричал петушиным голосом: – Да здравствует мистика!

      – Ну скажи, не таи!

      – Я был счастлив, Удалов, – произнес хрипло Минц. Его глаза закрывались, голова склонялась к валику дивана. – Я был счастлив, потому что открыл секрет счастья.

      – В чем же этот секрет? – спросил