Доктор Проктор и его волшебный порошок. Ю Несбё

встретил вчера.

      Все обернулись к Лисе, у которой тут же появилось острое желание провалиться сквозь землю.

      – К тому же мне десять лет, – продолжил Булле. – Если бы я был не я, а пара башмаков, то я был бы не новенький, а очень старенький. У дедушки была собака, которую отправили в дом для престарелых собак, когда ей исполнилось десять лет.

      Фру Стробе даже не сделала попытки остановить взрыв громкого смеха, а только задумчиво смотрела на Билле, пока смех не затих.

      – Клоунские штучки, господин Булле, – сказала она, и на ее тонких губах мелькнула слабая улыбка. – Учитывая твой маленький рост, я предлагаю тебе стоять на парте, когда ты будешь рассказывать.

      К ее удивлению, Булле не заставил себя ждать, запрыгнул на парту и подтяжками поддернул штаны.

      – Я живу на Пушечной улице с мамой и сестрой. Мы успели пожить во всех районах Норвегии и еще в нескольких районах, которые больше не принадлежат Норвегии. То есть они были частью Норвегии в ледниковый период, но, когда лед стал таять, от нее оторвался кусок и поплыл по морю. Один из самых больших кусков называется теперь Америка, и они там даже не знают, что живут на льдине, которая является частью Норвегии.

      – Господин Булле, – прервала его фру Стробе. – Только самое главное, пожалуйста.

      – Самое главное, – подхватил Булле. – Я хочу играть на трубе в оркестре в шествии Семнадцатого мая. Играть на трубе – это все равно что целовать женщину в губы. Кто-нибудь может сказать мне, где найти ближайший духовой оркестр?

      Все ученики, открыв рот, смотрели на него.

      – Ах да, вот что я забыл, – сказал Булле. – Вчера я видел, как один изобретатель изобрел самое главное изобретение в мире. Изобретателя зовут доктор Проктор, а меня он назначил своим ассистентом. Мы назвали это изобретение Ветрогонным порошком доктора…

      – Довольно! – крикнула фру Стробе. – Можешь сесть, господин Булле.

      Оставшуюся часть урока фру Стробе посвятила объяснению того, почему мы празднуем Семнадцатое мая, но ни один ученик в мертвой тишине класса не слышал ее. Все сидели, уставившись на то немногое, что торчало над партой Булле. Раздался звонок.

      На перемене Булле стоял в стороне и смотрел, как другие дети играют в пятнашки и классики. Он увидел, что Лисе тоже стоит в стороне. Только он хотел подойти к ней, как вдруг двое парней постарше, головы которых были очень похожи на две коротко остриженные бочки, преградили ему дорогу. Булле понял, что его ждет. Он сменил уже много школ в своей жизни.

      – Привет, коротышка, – сказал один.

      – Привет, о вы, гиганты, которые тяжелой поступью ходят по земле и закрывают собой солнце, – нараспев произнес Булле, не глядя вверх.

      – Чего? – удивился парень.

      – Ничего, бойцовые вы псы, – ответил Булле.

      – Ты новенький, – сказал второй парень.

      – Ну и что? – тихо спросил Булле, хотя он очень хорошо знал, какой ответ дают на это «ну и что?».

      – Новеньких макают в фонтан для питья, – сказал второй парень.

      – Почему? – еще тише спросил Булле, хотя