Детектив для уютной осени. Татьяна Полякова

Плакал, что не уберег.

      Лючия вдруг усмехнулась, коричневый тонкий мех стек с подлокотника на паркет. Стас кинулся, поднял и подал так осторожно, словно меховая накидка была частью прекрасной Лючии.

      – Документы свои показал, все бумаги подписал, а как уехали полицейские, так он виски прямо из горла залпом допил.

      – И еще бутылку попросил, ноль семь, – поддержала Нинель Федоровна. – Я ему в комнату отнесла. С тех пор не выходит, пьет. А может, заснул, не знаю. Ну, садись, садись, Василий Васильевич!

      Перед Меркурьевым оказалась чашка прозрачного, как слеза, бульона. От чашки поднимался пар. К бульону прилагались сухари и половинка сваренного вкрутую яйца. Василий Васильевич зажмурился от предвкушения, голодная слюна не помещалась во рту.

      – Что ж это Мура не идет? – сама у себя просила Нинель Федоровна. – Или подняться к ней, что ли?

      Василий Васильевич глотал бульон, время от времени возводя глаза к потолку, обжигаясь и облизываясь – так ему было вкусно.

      – И все же, – подала голос Лючия. – Что там на самом деле случилось?

      Меркурьев перестал хлебать, Виктор Захарович разливать, Нинель хлопотать, Софья читать, а Кристина и гость беседовать.

      Все уставились на красавицу.

      – Что вы на меня так смотрите? – осведомилась она. – Я что-то не то спросила?

      – Вы спросили, что там случилось, Лючия, – подсказал Стас, как видно наслаждаясь звучанием ее чудесного имени.

      – Ну да. – Она обвела взглядом всю компанию. – Вы же все понимаете, что этого человека убили.

      Воцарилась тишина.

      – Убили? – переспросила Кристина. – Почему убили?

      – Ну, конечно, убили, – повторила Лючия, улыбаясь. – Мы ведь не можем всерьез поверить в то, что он зачем-то среди ночи полез на старый маяк, упал и разбился.

      – Мы верим, – пробормотала Нинель. – Как же нам не верить?..

      – Стас, – попросила Лючия, – сделайте мне глоток кофе.

      Стас подскочил и помчался.

      «Глоток кофе» – это красиво, подумал Василий Васильевич. Сказано что надо!

      – У правоохранительных органов нет никаких сомнений, – на всякий случай сказал он. – Был пьян, залез наверх и упал.

      – Ах, к чему нам какие-то органы?.. Конечно, его убили.

      – Это всего лишь предположение, – подал голос с дивана утренний гость, – умозаключать мы не можем, не располагая необходимыми сведениями.

      – Я как раз пытаюсь их заполучить, Емельян Иванович, – Лючия снова улыбнулась. – Наш герой наверняка ими располагает, но отчего-то не хочет делиться.

      Василий Васильевич наклонился к домоправительнице и уточнил тихонько:

      – Как-как его зовут?

      – Емельян Иванович, – почти по буквами выговорила Нинель Федоровна ему в ухо. И, отодвинувшись, громко спросила: – Как вам бульон? Добавку или нести утку?

      – Утку, – решил Меркурьев.

      Загадочные замечания загадочной красотки как-то отвлекли его от земных радостей вроде водки и утки.

      Она что-то