Детектив для уютной осени. Татьяна Полякова

сказала она после некоторого раздумья. – Ну, на садовника. Хотя! – Она махнула рукой. – Привратник тоже сойдет.

      Василий Васильевич засмеялся.

      – Он приехал на «Кадиллаке». Последней модели, такая… недешевая машина.

      – Может, он богач?

      – У него шляпа и ковровый саквояж.

      – Ну и что?

      Василий Васильевич дожевал багет:

      – Смотри. Шляпа, саквояж и «Кадиллак» последней модели никак не монтируются. Это я тебе говорю как инженер.

      Мышь неопределенно повела рукой. Ее перстень светился необыкновенным, неземным светом.

      – Вот ты лучше скажи мне, как Антипия вызывает духов, а?..

      – Никак не вызывает. Это просто представление, – ответил он.

      – Вася, – сказала Мышь проникновенно, – я это все и без тебя знаю! Никаких духов нет, привидений не существует, гоблины и гномы – выдумки, ведьмы и колдуны – плод больного воображения.

      Василий Васильевич одобрительно кивал. Так и есть, так и есть!..

      – Но как-то это все сделано! Свеча гаснет, блюдце вращается, стол стучит. Ты что-нибудь заметил?

      Василий Васильевич сказал, что ничего не заметил, просто он слишком далеко сидел. Сегодня вечером он сядет поближе, все поймет и потом расскажет ей.

      – У вас ведь эти вызовы духов происходят каждый вечер?

      – Я здесь третий день, – сказала Мышь, – и два раза мы их вызывали. Один раз Брунгильду, другой раз Канта. Вчера. Ты с нами вызывал.

      – Два раза из трех – это уже статистика, – изрек Василий Васильевич.

      Распахнулась дверь, и в столовую ввалился один из свинов. Он был бледен нездоровой бледностью, лоб блестел, как восковой, под глазами коричневое с зеленым. Мятая рубаха, застегнутая через одну пуговицу на третью, кое-как засунута в брюки. Штанина подвернулась, застряв в носке.

      Мышь неприязненно потянула носом – ей показалось, что в столовой отчетливо завоняло перегаром.

      Свин устроился в самом темном углу и, когда подошел официант, простонал, чтобы принесли пива холодного и супа горячего, всего побольше. После чего уронил голову на руки и замер.

      – Перестарались, – констатировал Василий Васильевич.

      – Да ну, – сказала Мышь с отвращением. – И они покупают этот дом!.. Почему все так несправедливо устроено? Прямо мерзко!

      – Может, они хорошие люди, – предположил Меркурьев просто из духа противоречия.

      – Кто?! Эти?! Да они вообще не люди!.. Они биомасса, пластилин, исходное сырье. Из сырья еще только должен выработаться человек. Лет через пятьсот-шестьсот потомство этого типа обретет человеческие черты.

      – Какая-то фашистская теория, – заметил Василий Васильевич.

      – Ничего подобного, – энергично возразила Мышь. – Просто я говорю то, что думаю, а вы, старшее поколение, все ханжи. Потому что родились при советской власти и она вас испортила. – Тут она вдруг толкнула Меркурьева под бок. – Смотри, смотри!..

      В столовую вплыла красавица с ярко накрашенным ртом и не по утреннему времени искусно уложенной прической – волосок к волоску.