Святые с улицы Бримо. Илья Сергеевич Ермаков

головы не выходили сцены из последнего разговора с Марией. Он так часто сидел и думал, как бы мог сказать и ответить по-другому, если бы снова оказался там, в прошлом.

      Такие мысли посещали его каждый день по нескольку раз. Он снова и снова прокручивал все те же ситуации и искал иные выходу из конфликта и пути решения проблем.

      Он меня свои слова и отвечал себе самому за Марию, стараясь говорить и думать, как она.

      И каждый раз он понимал, что всего варианты альтернативной реальности несбыточны благодаря одному справедливому парадоксальному факту.

      Если бы он мог думать, как Мария, то никаких конфликтов и ссор не возникало.

      А потому Селиван никогда не сможет себе в мыслях ответить за дочь так, как бы она в действительности ответила бы ему в реальной жизни.

      Впрочем, он утешил себя одной мыслью: «В этот раз все закончилось не так уж и плохо. Мы расстались на вполне компромиссной, если не мирной ноте. Все могло бы гораздо хуже. Сегодня мне хотя бы не пришлось громко хлопать дверью и запирать свою дочь наедине с ее истерикой. И все же обидно, что она раскрыла тот прием в общении, который мне порекомендовал пастор Джозеф… возможно, я плохо им владею».

      – Император Селиван…

      Это первые слова, которые он осознанно услышал с того момента, как сел за стол.

      По большей части, он услышал эти слова из-за до боли знакомого голоса, произнесшего их.

      – Кардинал Ноа!

      – Приятного аппетита, Ваше Величество. Простите, я пришел для вас со срочным поручением.

      – Давайте позже, Ноа. Мне нужно поесть.

      – Ах, дело пустяков! Всего одна ваша подпись, и я побегу дальше по делам.

      – Подпись?

      В руках Кардинала появился пергамент, ручка и печать.

      – Нужна ваша печать и подпись, Император.

      – Что это, Ноа?

      – Приказ о найме новых гвардейцев.

      – На службу поступили новобранцы? Очень хорошо, Кардинал де ла Мар. Вы их видели? Славные ребята?

      – Да, молодые юноши готовы верой и клятвой служить Церкви и Короне.

      Император закашлялся.

      – Вам стоит выпить.

      – Ах, вы правы! Давайте вина.

      Кардинал любезно наполнил для Императора кубок вина.

      – Это очень хорошо, что вам понравились новобранцы! Это именно то, что нам нужно! Я подпишу приказ сейчас же.

      Селиван вытер руки о сухое горячее полотенце, лежащее у него на коленях, и раздвинул на столе тарелки с едой.

      Кардинал любезно разместил перед ним пергамент, печать и гелиевую авторучку с черными чернилами.

      Селиван ловко поставил печать внизу документа, как это делал всегда на автоматизме. Затем он взял ручку и бокал вина.

      – Так, посмотрим…

      Первым делом Селиван поставил подпись, затем сделал два легких глотка вина из кубка, а потом пробежался взглядом по предложенному ему приказу о найме новых гвардейцев в личную армию Кардинала.

      Просмотрев пергамент, Селиван сглотнул и пробормотал:

      – Подождите-ка…

      Пиццерия «О, мой бог!»

      – Стойте!