1812, год зверя. Приключения графа Воленского. Лев Портной

император послал приказ одному из московских агентов прекратить все контакты с другими агентами, продолжить работу в одиночку и дожидаться вступления французской армии в Москву.

      Английский генерал умолк, взглядом спрашивая у меня подтверждения. Я улыбнулся уголком рта.

      – Не знаю, успел ли ты сообщить об этом министру полиции? – произнес Роберт, покачав головой, словно взвешивал различные ответы на этот вопрос, сказал. – Полагаю, что нет.

      – Я рассказал его величеству, и государь поручил мне изловить этого шпиона. Так что пора бы и тебе открыть свой сюрприз, а не пытаться удивить меня шпионскими штучками, – ответил я.

      – Сюрприз в том, что со мною в Санкт-Петербург приехал французский агент, от которого я и получил информацию.

      – Ты помог французскому шпиону проехать через всю Россию и попасть в столицу? Хороший сюрприз! – возмутился я.

      – Что ж тут удивительного? С незапамятных лет разведки разных стран сотрудничают друг с дружкой. Французскому агенту я помог добраться до Санкт-Петербурга. А вашей контрразведке помогу установить наблюдение за ним.

      – Боб, ты подстроил так, чтобы к нам попало твое письмо, и отправил гонца встретить меня в Петербурге, будучи уверенным, что примчусь сюда. Но почему ты рассказал об этом агенте мне? – удивился я.

      – По той же причине, по которой ты утаил мое донесение от министра полиции, – сказал Роберт.

      – Помилуй, да с чего же ты взял, что я склонен обманывать нашу полицию?! – возмутился я.

      Мне не понравилось, что своими утверждениями английский резидент вовлекает меня в общую с ним тайну. Несмотря на дружеские отношения.

      – Я не сказал «обманывать», – оправдался он. – «Обманывать» и «не договаривать» – это разные вещи. Я намерен доложить о французском агенте непосредственно его величеству.

      – Кто же этот шпион? – спросил я.

      – Польский шляхтич, – сказал Роберт. – Многие поляки выдают себя за верноподданных вашего государя, но в действительности ненавидят вас и уповают на французов.

      – Да уж, – промолвил я, – когда-то несколько слов, сказанных французской дофиной, покончили с Польшей7. А теперь поляки тешатся надеждой, что французы вернут им государственность.

      – Шутка истории, – поддакнул Вилсон.

      – Итак, ты намерен дождаться аудиенции у Александра Павловича, – констатировал я.

      – Но мне придется скучать, пока ваш император вернется из Або, – сказал генерал.

      – А между тем предоставленный самому себе французский шпион ни то, что за пару дней, а и за пару часов наделает много вреда.

      – Но сведения о нем, попав в ненадежные руки, причинят еще больше ущерба, – возразил Роберт.

      Внутренне я вздрогнул: англичанин почти слово в слово повторил мои мысли.

      – Покамест он безопасен, – сказал Вилсон. – Сидит в забубенной гостинице на Невском и боится нос на улицу

7

Длительное время французская дофина Мария-Антуанетта (эрцгерцогиня австрийская) игнорировала фаворитку Людовика XV мадам Дюбарри и согласилась сказать ей несколько слов только под сильным давлением ее матери австрийской императрицы Марии-Терезии. В знак благодарности Людовик XV не стал вмешиваться в третий раздел Польши, произведенный Австрией, Пруссией и Россией.