Путь Тарбагана. Мария Лабыч

прошлую ночь и вышла в поле после сирены штормового предупреждения. Конечно, она ее слышала. Звук был жуткий. Странно, что мертвые не восстали. Глухой бы услышал. Тупым вибрирующим воем радиодинамик надрывался трижды по три минуты. Тома зло вырубила радио. А звук остался, как в страшном сне, окружая ее со всех сторон. Заунывный и пустой, он лился теперь отовсюду: из окон соседних бараков, магазинчика на углу, со столба поселковой радиоточки. Тома тогда прислушалась к себе и поняла: сегодня этим ее не остановить. Ее гнало желание покончить с этим заданием Академии как можно быстрее. Запахать свой участок немедленно. Резать по живому чем быстрей, тем лучше.

      Далеко, за поселком, на половине ее участка еще качалась скудная, низкорослая, но живая пшеница.

      Павлу Тома ничего не сказала. Не стоило его расстраивать, у него своих проблем достаточно.

      3

      Павел загонял джип, опережая голодное облако пыли. Оно гналось следом, но не успевало. Едва ступив за порог дома, он мысленно был «у себя», в Лаборатории противочумной станции.

      Недавний прорыв в исследованиях вел в тупик. Павел гнал эту мысль, но она возвращалась с настойчивостью бабочки, бьющейся в ламповое стекло.

      Препарат работает, а крысы дохнут. А препарат работает… а крысы, между тем…

      Уже более полугода назад волей случая было обнаружено интересное вещество. Интереснейшее. Действия парадоксального.

      Павел через силу заставил себя переключиться с буксующей в голове мысли о провале и подумать о чем-нибудь приятном… но, кроме момента, когда их лаборатория доказала безусловный эффект препарата, не смог ничего вспомнить.

      Виновата была случайность. Так часто бывает.

      Противочумная станция, сокращенно ПЧС, была наследницей противочумного института. Но негласная ее цель лежала за областью исследования особо опасных инфекций. Черной королевой региона была онкология. На огромной территории опухолевые болезни собирали страшную дань. Помимо прочего, в Кытгымском районе эта леди предпочитала детей и молодежь. Нетипично мало страдали старики. Казалось, в отчеты медиков закралась чудовищная ошибка, повторяющаяся из года в год.

      Животные были подвержены тем же недугами. В лаборатории шутили, что незачем тратить бюджетные харчи и завозить онкопредрасположенных крыс, достаточно расставить мышеловки. На деле и здесь статистика была устрашающей. Вот и рабочая группа ПЧС вносила собственную лепту в решение этой проблемы. Точнее, на данном этапе только пыталась ее внести.

      В тот памятный день, как раз в канун Рождества, группа исследователей завершала серию тестов очередного препарата. Эффективность приблизилась к трем с половиной процентам. Его готовились благополучно списать и положить на полку, когда уже начавший отмечать светлый праздник сотрудник лаборатории, некто по имени Слава, внес в проект некоторые коррективы.

      Утром Владислав, один из трех мушкетеров противочумной станции, нетвердой походкой вошел в манипуляционную, объявил сотрудников свиньями и потребовал