Хрупкость. Екатерина Люмьер

встал чуть поодаль от Виктора, сохраняя достаточную дистанцию между собой и юным гостем. Держался он немного скованно и напряженно, стараясь избегать прямого зрительного контакта с Чарльзом, но в целом выглядел вполне дружелюбно.

      – Раз уж меня вы знаете, мистер Гэлбрейт, позвольте вас познакомить. Маркиз Венсан де ла Круа, отец Аньеля.

      Но Чарльзу хватило всего одного взгляда на новоприбывшего, чтобы понять кто он. Аньель был поразительно похож на своего отца.

      – Рад встрече, – произнес он, чуть склонив голову.

      Венсан кивнул в ответ и бросил на него короткий взгляд, в котором одновременно читались страх и интерес. Виктор кивнул на стул за столом рядом с собой и тихо сказал:

      – Садись, Венс. Поговорим, а потом пойдешь отдыхать, если устанешь. – Но потом он повысил голос и сказал уже Чарльзу: – Думаю, вы понимаете, что мы позвали вас для серьезного разговора. Но сперва хотелось бы познакомиться с вами.

      – Насколько я понимаю, это как-то связано с моим соседом по комнате, – начал Чарльз, – но я не совсем понимаю, что я сделал не так.

      – Не подумайте, что вас пригласили, чтобы отругать за ненадлежащее поведение. – Люмьер усмехнулся. – Это не так. Дело в Аньеле. Но мы бы хотели услышать о вас что-то дельное. Чем занимаетесь, из какой семьи происходите, на кого учитесь и почему именно эта профессия.

      – Я занимаюсь британской литературой и хочу зарабатывать себе на кусок хлеба пером и чернилами. – Гэлбрейт улыбнулся. – Родился в Уэльсе и происхожу из самой простой семьи, но ни на что не жалуюсь.

      – А чем вы зарабатываете сейчас? – Виктор внимательно смотрел на юношу.

      – Я работаю лакеем в клубе, – ничуть не смутился Гэлбрейт.

      – Не думайте, что я смею вас оскорбить своим мнением. Я начинал свою карьеру в кордебалете оперного театра в шестнадцать лет. – Люмьер повел бровью, а потом сказал: – Полагаю, вы бы хотели зарабатывать больше?

      – А вы готовы предложить мне работу? – с интересом спросил юноша.

      – Да, – серьезно ответил он.

      Чарльз не верил своим ушам.

      – А можно поинтересоваться о ее специфике?

      Он посмотрел сначала на Виктора, затем на Венсана, гадая, что услышит в следующий момент.

      – По сути, мне от вас нужны четыре письма в месяц. – Люмьер смотрел на него с таким выражением лица, словно бы они договаривались о мирном договоре между странами. – Дело касается Аньеля. Он нездоров, и мы хотели бы знать, что с ним происходит и как он себя ведет.

      – Нездоров? – с сомнением переспросил Чарльз. – Я живу с ним месяц, но не заметил ничего подозрительного.

      – Мы жили с ним тринадцать лет. – Люмьер поджал губы. – У него есть проблемы психического характера.

      – Он, должно быть, вам рассказывал обо мне, – вдруг тихо добавил Венсан. Он по-прежнему избегал прямого зрительного контакта, но теперь казался совершенно спокойным. – Полагаю, он был несколько