Истории дождя и камня. Инга Лис

Спасибо.

      Спасибо, передразнил его Пьер, впрочем, мысленно: и это всё, что можно услышать от тебя?

      Однако вслух не сказал ничего: к чему, если в ответ он опять услышит такое осточертевшее «всё в порядке»?

      – Я бы хотел навестить Бернара и Нэнси, – вдруг произнёс Шарль. – Как лучше это устроить?

      – А зачем? – не сдержался д’Артаньян-старший. – С Бернаром у тебя уже давно нет ничего общего… я же помню, он вечно раздражал тебя… С Нэнси вы тоже были, словно кошка с собакой… Или тебе вдруг захотелось взглянуть на их детей?

      – Ого, как интересно, – глаза младшего брата вдруг вспыхнули тяжёлым и резким блеском, – Ну давай, приятель, продолжай.

      Однако ответить тот не успел, потому что их догнал Поль.

      – Ну наконец-то! – сказал он, отдуваясь. – Я уже обыскался вас!

      – Что такое? – Шарль взглянул на него неприязненно, однако затем напомнил себе, что Поль ни в чём не виноват, и сменил тон:

      – Что-то стряслось? Помощь нужна?

      – Нет, ничего, – Поль переводил внимательный взгляд с одного брата на другого. – Просто матушка велела найти тебя, малыш, и выяснить, что ты хочешь на ужин. А во-вторых… кто вчера обещал посмотреть на собственного и единственного, между прочим, племянника?

      О нет, только не это, подумалось лейтенанту, а Пьер до того забавно закатил глаза, что юноша едва не прыснул со смеху.

      – Хорошо, – произнёс вслух совершенно серьёзным голосом. – Конечно, идём. Потому что племянник – это и впрямь событие.

      – В точку! – Поль, к счастью, не заметил этой смены интонаций. – Вот будет у тебя сын – поймёшь. Пьер, ты ведь с нами?

      – Куда ж я денусь, – кисло сказал тот. – Если я когда-нибудь стану таким же… пристрелите меня.

      – Да ну тебя, брюзга! – засмеялся Поль. – Идём, малыш, пока ребёнок не спит.

      Братья вернулись в замок, поднялись на второй этаж.

      Поль с женой занимали всё правое крыло, в противоположном конце коридора располагалась родительская спальня.

      Просторная комната была залита ярким солнечным светом, и это придавало ей какой-то особенно праздничный вид.

      Шарль увидел две колыбельки. Почему две, удивился он поначалу, но затем понял: ах да, во второй, должно быть, ребёнок кормилицы. Что ж, кому-то из крестьян повезло: будет у него в молочных братьях сеньорский сын…

      У колыбелек хлопотали женщины. Он узнал жену Поля, а вот кормилица ещё долго стояла, нагнувшись над младенцем, и юноша не мог разглядеть её лица.

      Но вот женщина выпрямилась, и Шарлю сразу же стал понятен смысл странных интонаций Поля, когда тот вчера рассказывал о ней.

      Прибью, подумал он зло, прибью обоих – и Пьера, и Поля: неужели нельзя было предупредить нормально?

      За эти несколько лет Катрин изменилась почти до неузнаваемости.

      Она очень сильно располнела, у глаз залегли мелкие морщинки. Уголки прежде улыбчивых губ теперь были раздражённо опущены, а такие красивые пушистые волосы, которые девушка всегда носила распущенными,