Правда. Пехотная баллада. Терри Пратчетт

придумать. Таких людей обычным холодным приемом не остановишь.

      – Так вот, копаюсь я сегодня утром в своем огороде, – сообщил он. – И представляешь, нахожу вот этот корень пастернака! Ну, думаю, тот молодой человек в словопечатне просто обхохочется, когда его увидит. Даже моя супружница не смогла удержаться от смеха…

      К ужасу Вильяма, он запустил руку в коробку.

      – Господин Винтлер, не думаю, что… – Но рука уже поднималась. Что-то громко заскребло по стенке коробки.

      – Готов поспорить, молодая дамочка тоже не прочь похихикать.

      Вильям закрыл глаза.

      Он услышал, как удивленно ахнула Сахарисса.

      – Право! Совсем как живой!

      Вильям открыл глаза.

      – Так это ведь нос, – выдавил он. – Пастернак, похожий на шишковатое лицо с огромным носом!

      – Возможно, йа делайт картинку? – осведомился Отто.

      – О да! – воскликнул опьяневший от облегчения Вильям. – Да, Отто, сделай большую картинку господина Винтлера и его восхитительно носатого пастернака! Это будет твоей первой работой! Да, конечно!

      Господин Винтлер просиял.

      – А может, сбегать домой и принести ту морковку? – услужливо предложил он.

      – Нет! – одновременно рявкнули Вильям и Хорошагора.

      – Картинку делайт прямо сейчас? – уточнил Отто.

      – А как иначе! – закричал Вильям. – Чем быстрее мы отпустим господина Винтлера домой, тем раньше он найдет очередной презабавный овощ, верно, господин Винтлер? Что будет в следующий раз? Стручок с ушами? Свекла, похожая на картофелину? Капуста с волосатым языком?

      – То есть ты хотейт делайт картинку прямо здесь и прямо сейчас? – отчетливо произнося каждый слог, переспросил Отто.

      – Да, здесь и сейчас!

      – Скоро брюква должна поспеть, – сообщил господин Винтлер. – Я возлагаю на нее большие надежды.

      – О, гут, гут… Герр Винтлер, сюда вертайся, – велел Отто, открывая линзу и прячась за иконографом.

      Из ящика высунулся бесенок, держащий наготове кисточку. Свободной рукой Отто медленно поднял закрепленную на палке клетку, в которой дремала толстая саламандра; палец его лежал на курке, который должен был опустить на голову саламандры маленький молоточек – достаточно сильно, чтобы тварь взбесилась.

      – Улыбочку, битте!

      – Погоди, – вдруг вмешалась Сахарисса, – а разве вампир не…

      Щелк.

      Саламандра вспыхнула, залив комнату ослепительным светом и сделав тени еще более темными.

      Отто заорал и упал на пол, схватившись за горло. Потом вскочил с выпученными глазами и на подкашивающихся, заплетающихся ногах заметался туда-сюда по комнате. Наконец он осел на пол за столом, нечаянно смахнув рукой бумаги.

      – Ааргхааргхаааргх…

      После чего наступила напряженная тишина.

      Отто встал, поправил шарф, стряхнул пыль с одежды и оглядел обращенные к нему взволнованные лица людей и гномов.

      – Йа? – резко осведомился он. – Вы что смотрейт? Нормальная реакция, и это ист всё. Йа