Они ведь едят щенков, правда?. Кристофер Бакли

и шафрановой мантии, это объятия, мандалы, мир и гармония, реинкарнация и нирвана, и все такое прочее. Мы налюбоваться на него не можем. И вот, если американской публике скажут, что эти коварные, злобные, подлые свиньи-коммунисты из Пекина… – Жук понизил голос, – подсыпают ему какой-нибудь мышьяк, или какой-нибудь радиоактивный порошок в ячье масло… Вы не верите, что это вызовет маленькую вспышку гнева в массах нашей общественности?

      Энджел сняла очки и задумчиво поглядела в окно.

      – Запустить такую «утку» – не проблема, – сказала она. – Но ведь окружение Далай-ламы опровергнет ее. Я не специалист по тибетскому буддизму, но можно догадаться, что они не из тех, кто радостно подхватит эти лживые обвинения.

      – Но в этом-то и вся красота! – возразил Жук. – Разумеется, они будут все отрицать. Потому что они проповедуют мир и всепрощение и всегда подставляют вторую щеку. А между тем – мировая общественность кипит негодованием! А что же Пекин? – Жук усмехнулся. – Пекину приходится много раз выступать с заявлением: «Мы не пытались отравить Далай-ламу!» Энджел, это же бросок мяча в корзину в прыжке!

      – Не надо таких выражений. Пожалуйста.

      – Хорошо. Результативный удар.

      Она снова надела очки.

      – Пожалуй, что-то в этом есть.

      Жук взмахнул руками, изображая гневное нетерпение.

      – Я приношу вам формулу: E равняется mc², а вы говорите: «Пожалуй, что-то в этом есть»? Энджел, это же – «Эврика!». А ну-ка, подвинься, Архимед!

      – Ладно, мы еще поговорим об этом. А пока мне нужно сосредоточиться. Меня сейчас настоящая групповуха ждет.

      В пятницу, во время радиопередачи в прямом эфире, давая интервью по поводу своей статьи «Скорей грохнем по Ирану» в журнале неоконсерваторов, Энджел назвала главу движения «Матери против военных действий» (МПВД) «охочей до прессы ведьмой». А теперь она ехала в телестудию давать разъяснения по случаю этого выпада, который вызвал настоящее цунами возмущения.

      Бёрка сообщил ей, что телевизионщики ожидают появления сотен разъяренных людей перед входом в студию. Некоторые собирались забросать Энджел «Пурпурными сердцами»[17] своих сыновей и дочерей – настоящий сюжет для дьявольской фотосессии. У входа выставили дополнительную охрану. Энджел собиралась проникнуть в студию с черного входа, через подвальный этаж.

      – Когда тебя вынуждены проводить через черный вход, – заметила Энджел, – вот тогда-то ты и понимаешь, что хорошо справляешься со своими обязанностями.

      Жук на время умолк, чтобы не мешать ей сосредоточиться, а сам продолжал прокручивать в уме различные сценарии.

      – Радиоактивный порошок… в плошку риса? – бормотал он. – Какое поразительное соседство. Радиоактивный порошок. И плошка риса.

      Энджел, не поднимая глаз, проговорила:

      – Позволю себе заметить – когда съедаешь радиоактивный порошок, то умираешь. Чудовищной смертью.

      – Ну и?

      – Но он-то не превращается в живую, светящуюся в темноте

17

«Пурпурное сердце» – бронзовая медаль, которая вручается в США за боевые ранения.