Плавучий мост. Журнал поэзии. №3/2019. Коллектив авторов

тебе художества сии

      В столовой раскуроченной? На кой

      Нам ворошить культурные слои,

      С печурок этих снег сбивать клюкой,

      Скворечник на поехавших столбах

      Разглядывать, вздыхая день-деньской?

      Все рухнуло. И мусор на столах.

      Мосты и рельсы – что тебе до них,

      Висящих сикось-накось на соплях

      Незнамо где, как регулярный стих,

      Как чей, уже не помню, млечный шлях?

      Уходят в ягель доски-горбыли,

      Ивняк, белея, зиждется впотьмах,

      Заносит снег кобыльи корабли,

      Просевший грунт еще заразных ям

      И вот уже ни неба, ни земли,

      Вот шпалы облаками затекли,

      Оставив на помин лицейский ямб.

      Но что нам эти косы, тот цветок

      И тучки те жемчужные, старик?

      Сознанья угасающий поток

      Сковало льдом. Уже не только вскрик —

      И всхлип немыслим. Канул в краснотал,

      По льду растекшись кровью, тот квартал,

      И только пустошь ягельного сна,

      Страна забвенья, призраков страна.

      Спит переименованный в Надым

      Элизиум. Полярная луна,

      Сова ли коченеет по-над ним

      Прожектора ли выявился зрак

      Бельмом в ночи – не все ли нам равно?

      Но, может быть, и там веретено,

      За нитью за нить сучит себе во мрак,

      Скрипит как снег в предутреннем дворе

      Скрипел когда-то? Может быть, и там,

      Как утром в ноябре ли, в декабре

      Сквозь мерзлое рядно оконных рам

      Сочится свет, пьет масло фитилек

      Лампадки, как сосет, синея, лед

      Арктический заморыш-василек?

      И длится, длится птичий перелет,

      Над прорвою быльем заросших ям,

      Где, как в потире хлеб Святых Даров,

      Мы, верно, пропитались будь здоров

      Сияньем, что течет по всем осям.

      Переход

      Не помню, был ли сладок он, не помню

      Ни пепелищ родных и ни гробов

      Отеческих, но не было огромней

      Луны в окне общаги той, хоть что мне

      Луна и самый зябкий из углов,

      Какие согревали нас с тобою?

      Тебя уж нет. Снесен, небось, и тот

      Барак, но то безмолвье гробовое

      Снегов и звезд нам было как исход

      В масличный сад (картинка на обоях),

      Где солдатня и стража, всякий сброд,

      Трубящий рог и вытянутый рот

      Иуды, что пришел для поцелуя…

      И в молоко стрела моя уйдет,

      Какую рифму здесь ни прицеплю я,

      К плащу, что желт и едок, словно йод,

      А если об огне, то аллилуйя

      В сырых костях огонь Его поет.

      Созвучия точнее не пролью я,

      И вот он, дым отечества, плывет,

      Но сладок ли? Так от кровопотери

      Слабеешь и уже не разберешь,

      Открылись ли таинственные двери

      Иль попросту в беспамятство плывешь —

      Как этот дым – к селениям пропащим

      Где цепенел изгнанник-нищеброд

      С волшебным фонарем своим ледащим.

      Скажи