Блудный сын. Генрих Генрихович Кранц

важно… – радостно закричал доктор. – Это я так, образно выражаюсь. А вообще, – не подглядывал в ванной, так подглядывал в бане?.. Вспомните, зима, снег, а вы на цыпочках стоите у запотевшего окошка и глазом – зырк… – доктор распалялся все больше и больше. – А там, в мутном облаке пара – здоровенные бабищи… Феллиниевские зады, пудовые гири грудей, мощные ноги…

      – Чего? – угрожающе привстал шеф.

      – Ага… ага… – еще веселее забормотал доктор. – Вот, зацепило! – он подмигнул Гарнопуку. – Ну, вспомнили? Женщины кутаются в пар, мелькают березовые венички, запах распаренного березового листа дурманит голову… А среди этих женщин… Кто? Стоять! Я спрашиваю, кто? – вдруг дико заорал доктор.

      – Кто? – испуганно прошептал шеф, покачиваясь, как во сне.

      – Мама… Твоя мать…

      – Чья? – спросил шеф, тараща глаза.

      – Твоя мама, твоя… Голая, абсолютно голая… – зловеще зашептал доктор, склоняясь к уху шефа.

      Легкий удар в челюсть остановил словоизвержение доктора. Он пролетел несколько метров и с мягким стуком опустился возле кресла. Зелинский и Гарнопук бросились подымать доктора.

      – Психопат… Психоманиакальный агрессор… – бормотал доктор, потирая ушибленную скулу.

      – Да не психопат он, – запротестовал Гарнопук. – Просто у него мать умерла, когда шефу было полтора года…

      – Полтора года? Что ж вы мне сразу не сказали? – глядя на шефа, укоризненно покачал головой доктор. – Это кардинальным образом меняет дело. Вероятно, вы остались с отцом? Конечно, отсутствие женского образа, на который ребенок может излить свои фантазии, заменяется образом отца. Отец заключает в себе два начала. Как у вас дела с онанизмом?

      Шеф пошел на доктора, как танки Гудериана на Москву – яростно и напролом. Зелинский и Гарнопук дружно схватили его с обеих сторон.

      – Пустите! – бормотал шеф. – Убью гада… Раздавлю, как вошь…

      – Лобковую? – поинтересовался доктор, отступая вглубь кабинета.

      – Издеваешься? Да? – бормотал шеф. – Я тебе ноги повыдергиваю. Я тебе Фрейда в задницу вставлю!

      – Явные симптомы скрытого гомосексуального влечения… – со

      вздохом констатировал доктор.

      Шеф, взревел, как танк, увидевший последнее в своей жизни

      препятствие.

      – Доктор, я прошу вас, заткнитесь! – умоляюще крикнул Гарнопук. – Что вы себе позволяете? – кричал он на ухо шефу. – Мы ведь по делу пришли.

      Шеф дернулся и остановился, словно искусанный пчелами медведь, который понял, что нельзя убивать пчел, поскольку от них зависит количество меда. Он развернулся и бросился к выходу.

      – Жду вас на улице…– выкрикнул из-за захлопнувшейся двери.

      Оставшиеся облегченно вздохнули. Доктор воспрял духом.

      – Какой занимательный для исследования объект… По-моему, в фрейдовской «Ребенка бьют» встречается описание подобного случая. Надо будет перечитать… Чертовски забавно.

      – Доктор, – напомнил Гарнопук, – мы ведь по делу пришли.

      –Ах,