О, этот вьюноша летучий!. Василий П. Аксенов

гениал! О, наш Ветчинкин!

      Отчизну к небу ты вознес!

      И небо кажется с овчинку,

      Когда летит могучий росс! —

      репетировал он торжественную оду. И вдруг в дверях появились три фигуры: Лидия, Юра и Задоров.

      – Батюшка, спасай подопечного отрока, – сказал Юра.

      Мгновение – плащ, феска, украшения – все перекочевало к подопечному отроку.

      Поэт ловил ртом душный воздух.

      – Отрок мой любезный, что сие значит?

      – Декаданс, батюшка! – прозвучал ответ из-под плаща.

      Девушка сорвала со стены рыжий фрак. Мужчина снял старую рясу. Через миг все исчезло, как наваждение.

      Поэт отдернул шторку и возопил:

      – Братия! Кто здеся из Царевококшайска?

      К нему взлетела змееподобная с аршинными ресницами.

      – Я, я из Царевококшайска! Уедем, Илья! Не-вы-но-симо!

      Летучий человек будущего

      Все подходы к летному полю были запружены наэлектризованной толпой. Сидели на деревьях, на заборах, на крышах экипажей и автомобилей. Там и сям мелькали в толпе черные котелки тайной полиции. Яблоку негде было упасть, но перед странной фигурой в заморском одеянии толпа почтительно расступилась.

      – Мавританский негус прибыл на полет собственной персоной.

      – За Ветчинкиным санитары приехали из Больницы святого Николая. Трёхнулся миллионщик!

      – Кто же полетит?

      – Внебрачный сын!

      Группа репортеров интервьюировала Вышко-Вершковского.

      – Каким вам видится летучий человек будущего?

      – Безусловно, атрофируются ноги, сильно разовьется грудь и, конечно, верхняя челюсть… – вещает беллетрист-спортсмен.

      Слышатся гудки. Сквозь толпу едет броневик с двуглавыми гербами на дверцах.

      – Привезли взрывательные снаряды!

      «Мавританский негус» штопором ввинчивается в толпу.

      Вот он уже бежит по летному полю и видит впереди свой самолет, освещенный фарами броневика, и копошащихся вокруг товарищей. Граф Оладушкин и князь Рзарой-ага тащат ящики от броневика к «Инженеру Казаринову».

      В прозрачном сумраке белой ночи несется курьерский поезд. Все пассажиры уже спят, только два окна в разных вагонах освещены.

      В одном купе сидят Лидия и Иван Задоровы, в другом – пара смиренных мещан, в которых нелегко узнать о. Илью и его подругу.

      …Дверь в купе к мещанам открывается, и на пороге возникает фигура полковника Отсебятникова, дикого, растерзанного, с бутылкой «Шустовской рябины» в руках.

      – Позвольте представиться, – говорит он. – Теодор Отсебятников, русский анархист. Вас двое, господа, или путешествуете в одиночестве?

      …В небе отчетливо виден уверенно летящий и догоняющий поезд двуплан.

      … – Вздор! – полковник задергивает шторку. – К счастью, в Царевококшайске еще ничего не знают об авиации.

      …

      Юра с высоты сбрасывает вниз абиссинский плащ, турецкую феску, суахильские украшения, надевает клетчатую кепку, потом