О, этот вьюноша летучий!. Василий П. Аксенов

Валерьян, – сказала Задорова. – Поздно спохватился.

      Пока разбегается самолет и волнуются провожающие, мы слышим тихие переговоры полковника Отсебятникова и его агентов.

      – Ваше высокобла…

      – Убью, мерзавцы!

      – Пардон, месье Отсебятников, но Пирамиды здесь нет.

      – Фотографируйте всех, кто подходит к Лидии.

      Лидия идет по аэродрому, следя за самолетом Казаринова. За ней как тень тянется Юра Четверкин. Он тоже смотрит в небо, и на лице его, как в зеркале, отражаются чувства Лидии.

      Лидия и Вышко-Вершковский.

      Лидия и дамы.

      Лидия приближается к Ивану Задорову. Они о чем-то тихо переговариваются. Лицо девушки вдруг искажается ужасом. Тишину, в которой слышалось лишь щелканье полицейских фотоаппаратов, прорезает отчаянный крик Юры Четверкина:

      – Мотор остановился!

      Дым, странный призрачный дым стелется по аэродрому, и сквозь него мы видим фигуры бегущих, охваченных ужасом и отчаянием людей… Дым, дым, дым…

      – Вчерашняя катастрофа обернулась для нас удачей, ваше превосходительство, – докладывает полковник Отсебятников генералу. – Меня давно тянуло на завод «Дедал». Я чувствовал это аве ле нэз, как говорится, носом… – он рассыпал на столе снимки.

      Генерал морщился от подагрических болей и мигрени.

      – От вас, полковник, разит, как от ломового извозчика…

      Полковник хохотнул:

      – Тайная война, Иллиодор Борисович! Итак, Пирамида пригрелся на «Дедале» под видом обер-мастера. Взгляните на братца с сестрицей. Каково?

      – Ежедневно одно и то же – преступники, авиаторы, гниль, отсебятина, ложь, ржа, – стонет генерал. – Когда это кончится?

      – Года через три-четыре, – бодро утешил его Отсебятников. – В 16-м или 17-м мы их ликвидируем.

      Ушел! Молодчага!

      Прямо на аэродроме среди аэропланов шла панихида по Павлу Павловичу Казаринову. Собравшиеся в скорбном молчании слушали слово епископа Михаила.

      – Один за другим гибнут идеалисты-мечтатели, настоящие подвижники знания. Царство воздуха не хочет вторжения сынов тверди земной в его тайные неизвестные сферы и мстит, жестоко мстит…

      В траурном собрании мы видим много знакомых лиц, собственно говоря, почти всех героев этой повести.

      Вот Валерий Брутень, склонив голову, он еле слышно твердит самому себе:

      – Я ни в чем не виноват, я ни в чем не виноват…

      В глубине возле зеленого забора примостились техники «Дедала». Юра Четверкин вытаскивает из-за пазухи и передает Мише свой чертежик, еле слышно шепчет:

      – Вот причина катастрофы. Не хватило тяги, аппарат дал крен почти на восемьдесят градусов, бензин прекратил поступать в карбюратор, мотор стал…

      – Вместе с Казариновым рухнула вся наша идея, – печально прошептал Яков.

      Юра вытянулся на цыпочки, увидел в цветах строгий восковой профиль Казаринова, окаменевшие лица русских и иностранных пилотов, фигуру обер-мастера Задорова, шляпу Лидии…

      Словно