Грешники. Алексей Чурбанов

коллег, сидевших за длинным столом и молча тянувших пиво.

      – Переводчика-то у них нет, – сообразил Валентин.

      Климов как будто услышал его и усмехнулся: «Тебя ждут». Он сам понимал по-английски, но, как собака, говорить не мог.

      – Вижу.

      – Ты начни, а там посмотрим. Опыт подсказывает мне, что через полчаса, от силы через сорок минут, твои услуги им больше не понадобятся… Подтяни галстук или сними его вообще.

      – Лучше подтяну, – ответил Шажков.

      – Ну, как я? – оправляя белый пиджак, спросил Климов.

      – Джеймс Бонд.

      – А то! – и Климов, картинно распахнув руки в радушном приветствии, двинулся в зал.

      На почетных местах за столом сидели два депутата Государственной думы из разных фракций: плотные с короткими стрижками и в расстёгнутых пиджаках. Напротив – профессор Джон Рединг из Великобритании с супругой и профессор из Германии Вольфганг Китгель. Рединг был одет в богемного вида пуловер, выглядел очень моложаво, и его хотелось называть «Джон». Супруга на его фоне не выделялась. Напротив, Китгель сидел в застёгнутом чёрном костюме, и к нему хотелось обращаться «мистер». За Китгелем сидел финн и два представителя Чехии. Чехи были уже в возрасте и откровенно ностальгировали по прошедшим временам, когда они были юными и ездили по молодёжным путёвкам в город Ленинград. Университет представляли декан философского факультета профессор Конторович – сдержанный и незаметный человек с аккуратной седой бородкой – да Климов с Шажковым.

      – Хэлло, гутентаг, ни хао, – приветствовал Климов иностранных гостей и, обойдя стол, с каждым в отдельности расцеловался. Его юмора, к счастью, никто не понял.

      После окончания суеты по поводу заказа блюд профессор Климов поднялся с рюмкой финской водки и, нависая над столом полами белого пиджака, открыл вечер:

      – Валь, переводи. Дорогие коллеги, друзья! Кого-то мы знаем давно, – он посмотрел на Рединга, – с кем-то встретились впервые, но наша конференция… (далее Шажков переводил, почти не вдаваясь в смысл сказанного, успевая подумать даже о Лене Окладниковой).

      – …за этим столом присутствуют и люди, представляющие политическую элиту страны, – Климов кивнул в сторону депутатов Госдумы, – объекты, так сказать, нашего изучения…

      – Подопытные свинки, – брякнул один из них («Никак чувство юмора есть?» – подумал Валентин, но переводить постеснялся. Да и не знал он, как сказать по-английски «подопытная свинка»).

      – …которые прилагают титанические усилия, чтобы Россия стала сильным демократическим государством… («Исправил бестактность по отношению к москвичам», – одобрил Шажков).

      – …открывая этот вечер, я предлагаю выпить за успех прошедшей конференции… и забыть о ней (последние слова вполголоса для Шажкова, а далее снова громко)… и за её уважаемых гостей, чиз! – Климов чокнулся со всеми, осушил рюмку и сел.

      Застучали ножи-вилки, и вечер начался. После четвёртого