Гражданская Рапсодия. Сломанные души. Олег Велесов

остаётся?

      – К сожалению. Мы очень хотели служить вместе, но полковник Всеволожский не разрешил.

      – Могу оказать протекцию. Полковника Всеволожского я знаю лично.

      – Нет, что вы, – Катя смутилась. – Не нужно этого делать, Алексей Гаврилович. Ещё подумает, что я жаловалась. Нет. Мне кажется, это Андрей Петрович не рекомендовал брать Машу.

      – Ну, это понятно.

      – О чём вы?

      – Как же, Маша нравится доктору Черешкову. А санитарный поезд место не самое безопасное.

      – Вот как. Мне казалось, Андрей Петрович совсем на Машу не смотрит.

      Липатников улыбнулся лукаво.

      – Если мужчина не смотрит на женщину, это не значит, что он её не видит.

      Болотин вдруг приподнялся со своего места и, не отрывая глаз от газеты, воскликнул:

      – Эка пишут-то! Эка пишут! – и снова сел.

      Из бойлерной выглянул молоденький прапорщик, посмотрел на капитана иронично и сказал что-то негромко. В бойлерной разразился смех.

      – Алексей Гаврилович, а вы утренних газет не читали? – спросила Катя.

      – Не читаю я газет, Катенька, – покачал головой Липатников. – Что в них проку? Домыслы да сплетни.

      – А как же новости?

      – Что новости? Если случится чего, так начальство доведёт, а остальное неважно.

      – Как же неважно, Алексей Гаврилович? В Ростове очень неспокойно. Революционный комитет арестовал генерала Потоцкого, большевики захватили все ключевые пункты в городе…

      – Катя, Катя, – замахал руками Липатников, – вы ли сейчас со мной говорите? Вы – красивая добрая барышня! Вам ли думать о политике? Бог с вами.

      – Алексей Гаврилович, – насупилась Катя, – в такое время всем нужно думать о политике. София говорит, что если бы мы подумали об этом год назад, то ничего того, что происходит ныне, не случилось бы.

      – Далась вам ваша София. Не слушайте её, у вас своя голова на плечах. Давайте-ка я вас лучше провожу. Только шинель накину.

      Катя начала говорить, что провожать её не надо, что она справится сама, но Липатников не стал слушать: надел шинель, взял чемодан, крякнул под его тяжестью и направился к выходу.

      На улице было по-весеннему тепло. Катя сняла перчатки и расстегнула верхнюю пуговицу пальто. Часовой, безусый подпоручик, улыбнулся ей, Катя улыбнулась в ответ. Липатников шутливо погрозил часовому пальцем и кликнул извозчика. К подъезду подкатила крытая пролётка. Подполковник помог Кате подняться, поставил чемодан у её ног, потом порылся в карманах и протянул извозчику гривенник.

      – Вот тебе, милый, монетка, доставь, стало быть, барышню до вокзала. Да помоги ей там с чемоданом.

      – Мало до вокзалу гривенника, – насупился извозчик. – Ещё бы добавить.

      Липатников достал пять копеек.

      – На, и больше не проси.

      – У меня есть деньги, Алексей Гаврилович! – воспротивилась Катя.

      – Оставьте себе, пригодятся. А если этот шарлатан начнёт требовать с вас ещё, так гоните его в шею.

      – Чего