Неприметный холостяк. Переплет. Простак в стране чудес (сборник). Пелам Вудхаус

подумай, на какие неприятности ты рискуешь нарваться!

      – А я не боюсь. Если меня сцапают, я приготовила сказочку насчет старенькой бедной мамы…

      – У тебя нет матери!

      – Нету, конечно. А сказочка есть. Бедная старенькая мама будет та-ак плакать!.. Вот послушай! «Не сдавайте меня в полицию, мистер! Я сделала это только ради матери, моей бедной старушки! Если б у вас долгие месяцы не было работы, и вы помирали с голоду, и вам пришлось бы сидеть и смотреть, как ваша бедная старая мать горбится над лоханью…»

      – Не надо, Фанни, пожалуйста! Слушать такого не могу, хотя и знаю, что все – вранье! Я… Эй! Звонят в дверь. Может, натурщица зашла насчет работы. Подожди меня, ладно? Сплавлю ее и мигом назад!

      4

      Однако прошел миг, и второй, и только через несколько минут Фредерик вернулся на кухню, найдя невесту совсем не в том приятном расположении духа, в каком оставил. Она стояла, скрестив руки, а температура в комнате заметно упала.

      – И как, хорошенькая? – ледяным тоном поинтересовалась Фанни, не успел Муллет перешагнуть порог.

      – Э?

      – Ты сказал, что мигом сплавишь натурщицу, а я дожидаюсь тебя уже почти четверть часа. – Фанни сверилась по часам, загадка исчезновения которых с витрины до сих пор оставалась тайной, покрытой мраком, для процветающей ювелирной фирмы на Пятой авеню.

      Муллет стиснул невесту в объятиях, но не без труда, потому что она отбрыкивалась.

      – Совсем и не натурщица! Это приходил джентльмен. С седыми волосами и красным лицом.

      – Да? И чего ему понадобилось?

      Муллет, и так не худенький, раздулся от глубоких чувств.

      – Фанни, он явился соблазнять меня.

      – Соблазнять?

      – Да, именно. Сначала выяснил, я ли это, а потом предложил мне за триста долларов совершить преступление.

      – Правда? А какое?

      – Я не стал и дожидаться никаких разъяснений. С ходу отверг его предложение. Вот тебе доказательство, исправился ли я. Легкая, приятная работенка, соблазнял он, уйдет на нее пара минут.

      – И ты его отшил?

      – Само собой. Решительно и бесповоротно.

      – А потом ушел?

      – Прямиком сюда.

      – Значит, так, – стальным голосом сказала Фанни, – а время-то не сходится! Говоришь, предложение он тебе сделал после того, как услышал твое имя? Почему же тебе потребовалась четверть часа, чтобы вернуться на кухню? Если желаешь знать, что я думаю, – не краснолицый это мужчина с седыми волосами был, а девица с Вашингтон-сквер.

      – Фанни!

      – Да я ведь тоже кое-что почитываю! Знаю, что тут творится, в вашем богемном квартале. У всех этих художников, натурщиц и всяких эдаких…

      Муллет подобрался.

      – Твои подозрения, Фанни, больно меня ранят. Если дашь себе труд выйти на крышу и заглянуть в окошко гостиной, сама его увидишь. Он дожидается, чтобы я принес ему выпить. Я отсутствовал так долго, потому что ему потребовалось десять минут, чтобы спросить, как меня зовут. Первые десять минут он сидел и что-то лопотал.

      – Ладно,