Потерянные имена, чужие тени. Ярослава Осокина

вас?

      Тию сначала выглянула в коридор, потом захлопнула дверь и сказала:

      – Господин Тенда… может быть, вам этого не понять, но таким образом нам удалось спастись и выжить. У нас уговор с Раду – обращаться друг к другу именно так, по этим именам и в том роде, как нужно. Если мы будем переходить с одного на другое, то рано или поздно нас может подслушать кто-нибудь или же мы сами запутаемся и проговоримся. Поэтому проще все время говорить как надо, не сбиваясь.

      Она снова положила пальцы на ручку двери и ненадолго задумалась. Потом твердо сказала:

      – А что касается беспокойства… пока Раду говорит, что так нужно делать, значит, это правильно. Прошу прощения, господин Тенда. Отдыхайте. Сейчас принесут чай.

      Она коротко кивнула и поспешно вышла.

      – Вы обе странные, – сказал Корнелий Раду, когда та пришла с подносом в руках.

      Раду удивленно посмотрела на него – желтые глаза из-под волос сверкнули даже насмешливо.

      Корнелий к тому времени успел переодеться, справить все утренние дела и поставить шкатулку с лекарствами ближе к себе. Как и рабочую записную книжку с карандашом.

      Раду пожала плечами, наливая в чашку чай, пахнувший как осенний сад.

      – Может, и странные, – равнодушно проскрипела она. – Только вы тоже не самый обычный человек на свете, даже если думаете иначе.

      – Глупости, – отозвался Корнелий, пытаясь определить по запаху, что положили в чай. – Смородина?.. и что-то травяное.

      – Да, – кивнула Раду. – Я нарвал утром листьев дикой малины в лесу. Они уже, правда, не совсем, что нужно, но другого нет. А сушеной смородины у нас целый мешок, кухарка нашла.

      – Не стоило утруждаться, – вздохнул Корнелий. – Мне и моих средств достаточно. Раду, сейчас я подкреплюсь и дам тебе задания. В оранжерее нужно будет по плану сделать все, что мы каждый день исполняем…

      – Я уже все сделала, – прервала его Раду. – Вот тут каша на молоке, пока теплая, ешьте.

      – А… молодец. А кроме каши…

      – Ничего, кроме нее, мастер Тенда, каша очень полезна.

      – Ты еще полечи меня, – пробормотал Корнелий. – Сама уже поела? Садись рядом и расскажи все-таки, что ты вчера узнала, что видела и где была. Потом поработаем.

      Раду вздохнула, усаживаясь в кресло.

      – Я так и подумала, что вы вчера заснули в самом начале рассказа, жаль, что сразу не поняла.

      Глава седьмая. Правда или заблуждение

      В этот раз Раду бдительно следила за тем, чтобы Корнелий не спал и не отвлекался от рассказа. И от завтрака.

      – Чувствую, как помолодел лет на дюжину, – пожаловался Корнелий, доедая густую, но безвкусную кашу, – нет, даже лет на двадцать. Примерно столько времени меня не заставляли есть такую гадость. И вообще заставляли что-либо есть.

      Раду безжалостно хмыкнула. Ей было прекрасно известно, что Корнелий вовсе не придирчив в еде, а ворчит просто так.

      – Добралась я вчера не так уж далеко, – начала Раду, – и, кажется мне, что кое-что важное узнала, но не все понятно,