«Я больше не буду» или Пистолет капитана Сундуккера. Владислав Крапивин

Но как же не бывает, когда вот…

      Жуть и отвращение тряхнули Генчика крупным ознобом. Он беспомощно округлил рот.

      Буся томно улыбался.

      – Шкурик, давай мы тебя выпустим, ты пошаришь у мальчика за пазухой, нет ли там потайного кармана с денежками… Шкурик любит таких смирных мальчиков.

      Несмотря на ужас, Генчик видел и понимал все четко. Краем глаза он различил, что спасительная «семерка» уже стоит на остановке.

      Пробиться бы…

      Буся открыл клетку… Господи, как он может брать эту тварь в руки?!

      – Я… папе скажу. Он здесь… – хныкнул Генчик. И вдруг заорал, будто отец и правда был неподалеку: – Па-па-а!!

      На миг они поверили. Генчик рванулся назад, распихал тех, кто в свитерах, и – к трамваю! Тот уже ехал. Генчик догнал, вскочил на заднюю площадку. Встал. Дышал он со всхлипами.

      – Каждодневное у вас хулиганство, – сказал толстый пенсионер с удочками. – Распустили вас родители.

      – А родители, они нонче сами такие же, – поддержала его тетка, которая со своей корзиной занимала на заднем сиденье два места. – Ребенку ноги пообрезает, а им и дела нет до этого…

      – Вот взять бы тебя за ухо да в милицию, – увесисто произнес худой усатый дядька со множеством орденских ленточек на пиджаке. И щелкнул пальцами – будто и правда хотел за ухо.

      Генчик сказал со звоном:

      – Меня в милицию, да? А их… вон тех! Их куда? Пятеро на одного!

      За стеклами сзади видно было, как вся компания рысью спешит за трамваем. В погоню! Буся прижимал Шкурика к рубахе. Генчик опять задрожал. Но трамвай набирал ход, враги отставали.

      Общественное мнение разом склонилось в пользу Генчика.

      – Вот шпана проклятая! – вознегодовала тетка с корзиной. – Загоняли ребенка! – Она поставила корзину на пол. – Ты, мальчик, сядь, а то еле на ногах держишься.

      – Да ничего. Я… спасибо…

      – Садись, садись, – добродушно велел дядька с орденскими планками. – Вон у тебя и нога пораненная.

      Варенье давно уже просочилось через марлю и вполне создавало нужную видимость.

      – Спасибо, – опять выдохнул Генчик. И скромно присел. А в трамвае пошел разговор о том, что воспитания нынче нету никакого. Отсюда кошмарный рост безнадзорности и детская преступность.

      – Шагу ступить уже нельзя. У моей соседки на прошлой неделе сумку крест-накрест распороли и все акции треста «Купи-Дон» тю-тю…

      – Куда катимся? Чем дальше, тем жутче…

      – Раньше тоже всякого хватало. Но был порядок…

      – А сейчас властям на все наплевать, кроме собственной зарплаты и дачи…

      – Горячей воды с апреля нету…

      – Вечером на улицу не выйдешь, сплошной страх…

      – И жулики, и НЛО эти, – вставил слово пенсионер с удочками. – Позавчера в первом часу ночи этакая плоская штука размером с фонтан плюхнулась прямо на грядки. Полкан зашелся от лая. А она – фр-р! – и в небо, и нету ее… Я, граждане, про это безобразие написал статью в «Вечерний Белорыбинск», чтобы навели порядок. А редактор говорит: