Вельяминовы. За горизонт. Книга третья. Том четвертый. Нелли Шульман

девушка, – и Моссад тоже не отыщет. Мы исчезнем, словно нас никогда не существовало, – услышав об их плане, Пьер одобрительно сказал:

      – Отлично. В тех краях не задают вопросов, достаточно иметь наличные доллары, – Надя взяла у Хайди свою сумочку.

      – Которые вы найдете здесь, – она вынула на свет пачку сотенных купюр, – пять тысяч, на первое время вам хватит, – Брунс облизал сухие губы.

      – Мы все вернем, – Хайди закивала, – мы переведем… – Надя прервала его:

      – Это деньги покойного Штрайбля. Пусть лучше они достанутся вам, – девушка все рассматривала пежо.

      – Мы правильно сделали, что попросили их больше не звонить, – она повернулась к Пьеру, – жучков в номере нет и Моссад здесь не появится, – Надя была уверена, что Иосиф не проговорится о Хайди и Брунсе, – скорее всего, они считают, что Саламе приехал сюда один. Но все равно, – подытожила она, – не стоит больше упоминать о наших подопечных.

      Местонахождение Красного Принца и Ритберга оставалось неизвестным. Пьер, впрочем, сомневался, что имя Ритберга всплывет на поверхность.

      – Его видели только мы, – сказал он кузине, – ясно, что мы не поделимся сведениями с полицией, – Надя открыла рот. Пьер вздохнул:

      – Потому что нам никто не поверит. Ритберг вне подозрений, как и депутат Краузе, – Надя поинтересовалась:

      – Думаешь, разговоры о великой Германии останутся разговорами? – Пьер повел сигаретой.

      – Я больше чем уверен. Ритберг не задержится в Мюнхене, а леваки без должного руководства ничего из себя не представляют. Вряд ли депутат Краузе рискнет постом, чтобы возглавить новый Пивной Путч, – Надя презрительно сказала:

      – Он приспособленец похлеще советских коммунистов. Магдалена сделала большую ошибку, – девушка вовремя оборвала себя.

      – Но лицо Пьера все равно изменилось, – поняла Надя, – хотя у них с Магдаленой ничего не могло случиться…

      Пьер однажды невесело признался ей, что все равно чувствует себя неловко рядом с Брунсом.

      – Но сейчас он спас Иоганна, – Надя соскочила с подоконника, – вернее, мы все его спасли, – позвонив в отель, Иосиф сообщил, что палестинцы, наконец, предъявили ультиматум. Группа требовала освобождения заключенных в израильских тюрьмах.

      – Они не забыли упомянуть о Баадере и Майнхоф, – заметил Пьер, – ясно, чьи уши торчат из этого заявления, – палестинцы отказались от денег, предложенных им немецким правительством.

      – И от обмена израильтян на немецких заложников они тоже отказались, – вспомнила Надя, – Краузе не преминул засветиться в очередном интервью, – в полуденных новостях депутат говорил о своей инициативе.

      – Я готов занять место израильтян, – камера остановилась на блестящих слезами глазах, – немыслимо, что такой акт насилия происходит на земле Германии, – Пьер приглушил звук.

      – Сейчас он начнет распространяться о трагических страницах недавней