Вельяминовы. За горизонт. Книга третья. Том четвертый. Нелли Шульман

о своей умершей дочери.

      – Но я ее и не расспрашивала, – поняла девушка, – я знаю, что такое потерять ребенка, пусть мой и не появился на свет, – она опять услышала лепет:

      – Мама, мамочка… – рыженькая малышка ковыляла вслед за старшими мальчиками.

      – Их двое, – Надя сглотнула, – темноволосый и белокурый, как Максим. Но Максим не вернется из СССР, его пожрал молох, – услышав о решении Павла, Надя сказала сестре:

      – Ничего другого ждать не стоило. Он не покинет страну, пока семья не окажется в безопасности, – Аня отозвалась:

      – Хотя бы Иосифа выпустили, – они позвонили в Вену, куда прилетел поэт, – но ты права. Кажется, мы не скоро увидим Павла, – радио захрипело.

      – Доброе утро, Мюнхен, – бодро сказал диктор, – сегодня среда, шестое сентября. Пока температура в городе и окрестностях плюс десять градусов, но днем ожидается теплая погода… – Пьер нажал на кнопку.

      – Машина едет, – тихо сказал кузен, – пригнемся, – фонарь над воротами замигал, створки разъехались в стороны. Иосиф описал им шейха Али Хассана Саламе.

      – У нас нет фотографий мерзавца, – добавил полковник, – но словесный портрет получился подробным, благодаря… – Надя подумала:

      – Благодаря Хайди. Надо позвонить Иосифу, сообщить, что Саламе здесь, – она не разглядела пассажира блестящего черным лаком мерседеса.

      – Наверняка, это Ритберг, – Пьер словно услышал ее – отправляйся в телефонную будку, набери олимпийскую деревню, – Надя откликнулась:

      – Погоди. Кажется, шейх явился не один, – в конце улицы показался старый BMW. Пьер положил беретту на колени.

      – Посмотрим, что это за новые гости.

      Ложечка задрожала, кофе просыпался на пластик стола. На кухне особняка стояла американская машинка, однако Хайди предпочитала варить кофе на плите. В ее багаже лежал медный кувшинчик на длинной ручке, купленный на базаре в Дамаске.

      – Когда мы с Маленьким Джоном только приехали в Сирию, – она прислушалась к работающему в гостиной радио, – нас тогда забрал из пансиона Альзиб, – Хайди понятия не имела, где сейчас ее старые друзья.

      – Я живу словно на Луне, – она заставила себя успокоиться, – я отправляю открытки американской подруге, но мне только иногда приходят весточки, – письма из Америки, разумеется, были полной фикцией.

      – На случай, если Саламе захочет что-то прочесть, – Хайди вытерла стол, – но он не интересуется моей корреспонденцией, – так называемые подруги писали ей об учебе в колледже и семейных новостях. Моссад аккуратно менял почерка и наклеивал на открытки положенные марки.

      – У них есть работники в Америке, – вздохнула Хайди, – и вообще, где угодно. Если мы с Альбатросом исчезнем, нас все равно найдут, – отправляя весточки Альбатросу, Хайди не ждала ответа. Такое было бы слишком опасно.

      – Саламе насторожился бы, – она поставила кофе на плиту, – я американка, у меня нет европейских знакомств, –