Руины Арха 3. Бродяга. Олег Геннадьевич Фомин

как рот старика.

      – А это стеклотина. Была.

      Девчонка приуныла.

      – Нужна тетрадь и ручка. Буду записывать и рисовать здешних тварюшек. А то напутаю, сгину по глупости.

      «Да ты и так…»

      Но я промолчал. И даже не додумал.

      Эх, становлюсь потихоньку циником.

      – Говорила же, усыпить, – позлорадствовала Ксара.

      «Похлопал» по плечу Принц, в моем ухе рубиновая пыль, что вместо наушника, засуетилась как рой мошек – смех.

      – Терпение. Завтра баю-бай, и будет царская наложница…

      Надо признать, девчонка мыслит верно. Знание тут спасает не хуже пистолета. Ей бы розовые очки сапогом в пол, и будет почти идеальный вариант начинающей руинки.

      Я вытащил из торбы книгу.

      – «Руинариум». Энциклопедия руинной флоры и фауны. Походное издание, здесь лишь то, что встречается чаще всего.

      Кинул карманный справочник мулатке, та поймала. Я снова запустил кисть в торбу.

      – Хочешь больше – дуй в города, там библиотеки.

      Вынул из торбы блокнот, следом – карандаш.

      – Советую начать вести дневник. День первый, и так далее… Начинай каждую запись со своего имени и того, что помнишь последнее перед тем, как попала в Руины.

      – Зачем? – спросила девочка. – Я и так помню.

      – Поймешь завтра. Может быть…

      Девчонка сунула блокнот и карандаш в карман джинсов, которые из моих запасов в торбе. Они, правда, на парня, как и кеды, но ничего более подходящего не нашлось.

      Держа трезубец на плече, мулатка на ходу пялится в раскрытую книгу, глаза бегают по строчкам.

      – Про убьежей столько интересного!

      – А еще должно быть написано, – говорю, – что там, где убьежи, надо смотреть под ноги.

      Я снова схватил девчонку за плечо. Убьеж впереди попался чувствительный, выпустил иглы до того, как жертва ступила на его плиту, мулатка вскрикнула, копье чуть не уперлось ей в живот.

      – И тыкать плиты впереди чем-нибудь длинным, – добавил я. – Ты на кой черт таскаешь эту вилку на плече?

      Девочка сглотнула, осторожный шаг назад.

      Я наградил воспитательным подзатыльником, «Руинариум» отобрал.

      – Читать и писать будешь на привалах.

      Расстегнул хлипкий тряпичный рюкзачок у нее на спине, тоже из моей потусторонней кладовки на поясе, и сунул книгу внутрь, та ударилась о банку консервов. Щелчок заклепки, и рюкзачок закрыт.

      Мулатка вздохнула, трезубец с плеча спрыгнул, девочка перехватила обеими руками.

      Через пару часов добрались до Колыбели.

      – Гигантская каменная коробка, подвешенная цепями над пропастью, – сказал я. – Сокращенно – Колыбель.

      – Тогда должна называться Гикакопоценапр, – сказал Принц.

      – Прибереги это, когда отроешь кости какого-нибудь динозавра.

      Девчонка ахнула, трезубец из пальцев выпал, кеды зашуршали часто и громко, и хрупкая фигурка уже на краю площадки, оттуда – вид сверху на город. Я шлепнул ладонью по лицу, покачал головой. Подобрал трезубец. Школа математическая, а мозги девичьи. Не лечится. Благо, вокруг Колыбели нет сидячих хищников, жители давно зачистили