Скромница для злодея. Сара Маклейн

она последняя, кто об этом узнал? Последняя, кому сказали, потому что семья хотела использовать ее, чтобы все исправить? При этой мысли снова вспыхнуло раздражение.

      А незваный гость продолжал:

      – И вы, Фелисити Фэрклот[2], девушка, чье имя непременно должно быть в книге сказок.

      Она метнула на него сердитый взгляд.

      – Меня так сильно интересует ваше мнение о наших именах!

      Он не обратил внимания на этот резкий отпор.

      – Принцесса из сказки, запертая в башне, отчаянно мечтает стать частью мира, загнавшего ее туда… мечтает быть принятой им.

      Все в этом человеке нервировало, было странным и смутно бесившим.

      – Вы мне не нравитесь.

      – Нет, вам не нравится правда, маленькая вы врушка. Вам не нравится, что я вижу ваше глупое желание – добиться фальшивой дружбы от сборища манерных, надушенных аристократов, не понимающих, какая вы на самом деле.

      Ей бы следовало на него злиться – он находился слишком близко, хоть его и скрывала тьма. И все-таки…

      – И какая же я?

      – Вдвое лучше, чем те шестеро.

      Его ответ вызвал у нее легкий прилив удовольствия, и она почти позволила себе поверить этому мужчине, который (выпей она чуть больше шампанского, ее бы запросто в этом убедили) словно был создан из магии.

      Но вместо этого Фелисити покачала головой и приняла надменный вид.

      – Будь я принцессой, сэр, вас бы тут не было. – Она направилась к стене, снова собираясь дернуть за шнур.

      – Разве не это всем особенно нравится? То место, где принцессу спасают из башни?

      Фелисити оглянулась.

      – Спасать должен принц. А не… кем бы вы ни были. – И потянулась к шнуру.

      Он произнес прежде, чем она успела за него дернуть:

      – А кто мотылек?

      Охваченная стыдом девушка резко повернулась к нему лицом.

      – Что?

      – Вы хотели быть пламенем, принцесса. А кто мотылек?

      Щеки ее запылали. Она ни слова не сказала про мотыльков! Откуда он вообще знает, что она имела в виду?

      – Вам не следовало подслушивать.

      – Мне не следует находиться и в вашей темной спальне, милая, однако я тут.

      Фелисити прищурилась.

      – Надо полагать, вы не из тех людей, которые обращают внимание на правила.

      – А вы заметили хоть раз на протяжении нашего знакомства, чтобы я им следовал?

      Девушка почувствовала раздражение.

      – Да кто вы такой? Почему притаились возле Марвик-Хауса, как какой-нибудь бесчестный… шпион?

      Он ничуть не взволновался.

      – Значит, я притаившийся шпион?

      Похоже, этот человек, как и все в Лондоне, знал больше, чем она. Он знал все о полях сражений и умел вести войну. А она все это ненавидела.

      Фелисити послала ему испепеляющий взгляд.

      Никакого эффекта.

      – Еще раз, милая. Если вы пламя, то кто же мотылек?

      – Уж точно не вы, сэр.

      – Какая жалость.

      Оскорбительная дерзость этих слов ей тоже не понравилась.

      – Меня

2

 Faircloth (англ.) – дословно «прекрасное покрывало».