Скромница для злодея. Сара Маклейн

моргнула. Это прозвучало ожидаемо, но все равно потрясло.

      – Что это значит? – Девушку охватило раздражение.

      Артур отвернулся, пригладил растопыренной пятерней волосы, затем снова повернулся к ней и развел руками.

      – А на что это похоже? Денег нет.

      Фелисити отошла от лестницы, помотала головой.

      – Как такое возможно? Ты же Мидас!

      Он засмеялся весьма безрадостным смехом.

      – Больше нет.

      – Артур не виноват, – произнесла с лестничной площадки маркиза Бамбл. – Он не знал, что это недобросовестная сделка. Думал, остальным участникам можно доверять.

      Фелисити тряхнула головой.

      – Недобросовестная сделка?

      – Не было никакой недобросовестной сделки, – негромко сказал он. – Никто меня не обманывал. Я просто… – Она шагнула к брату, потянулась к нему, желая утешить. Он добавил: – Я даже не предполагал, что могу их потерять.

      Фелисити взяла его руки в свои.

      – Все будет хорошо, – спокойно проговорила она. – Значит, ты потерял часть денег.

      – Все деньги. – Он посмотрел на их переплетенные пальцы. – Господи, Фелисити! Прю ничего не знает.

      Фелисити не думала, будто ее невестка станет хоть немного переживать из-за того, что Артур неудачно вложил деньги. Она улыбнулась брату.

      – Артур, ты же наследник маркизата. Отец поддержит тебя, пока ты восстанавливаешь бизнес и репутацию. Ведь есть земли. Дома. Все исправится.

      Артур покачал головой.

      – Нет, Фелисити. Отец вложил деньги вместе со мной. Все пропало. Все, что не входит в майорат.

      Фелисити моргнула, затем повернулась к матери, стоявшей, прижав руку к груди. Та кивнула.

      – Все.

      – Когда?

      – Это не важно.

      Она резко повернулась к брату.

      – А мне кажется, что очень важно. Когда?

      Он сглотнул.

      – Восемнадцать месяцев назад.

      У Фелисити отвисла челюсть. Восемнадцать месяцев! Они лгали ей полтора года. Изо всех сил пытались выдать замуж за кучу отнюдь не идеальных мужчин, потом отправили на нелепый загородный прием, связав ее судьбу с судьбой еще четырех женщин, пытавшихся покорить герцога Хейвена, чтобы он сделал одну из них своей второй женой. Разумеется, следовало бы все понять еще тогда, в ту же минуту, когда мать, которую всегда волновали приличия, ее собаки и ее дети (именно в таком порядке), предложила, чтобы Фелисити посостязалась за руку герцога.

      Следовало понять, когда отец это допустил.

      Когда это позволил брат.

      Она взглянула на него.

      – Герцог был богатым.

      Он моргнул.

      – Который из них?

      – Оба. Тот, прошлогодний. И сегодняшний.

      Он кивнул.

      – И все остальные тоже.

      – Достаточно богаты.

      В ушах шумела кровь.

      – Я должна была выйти за одного из них.

      Он кивнул.

      – И этот брак пополнил бы наши сундуки.

      – Задумано было именно так.

      Они использовали ее полтора года. Строили