Тайны гениев. Михаил Казиник

и душевное состояние и настроение участников на высоте.

      По очень строгой многобальной системе «мой день» получает самый высший бал, значительно выше, чем даже выступления крупного экономиста или политолога.

      И я хорошо знаю, почему это так.

      Потому что,

      во-первых, вся подлинная музыка, о которой мы говорим и которую мы слушаем, – крупнейший источник энергии, питающей мозг, а во-вторых, количество научных открытий в Музыке последних тысячелетий не меньшее, чем в Науке.

      Возьмем, к примеру, одно из величайших научных открытий в музыке последних трехсот лет.

      Это – СОНАТНАЯ ФОРМА.

      Сонатная форма – музыкальная форма, в которой написаны несколько

      десятков тысяч музыкальных произведений, в том числе:

      все первые части всех симфоний Гайдна (их больше ста),

      все первые части всех симфоний Моцарта (их больше сорока),

      все первые части всех симфоний Бетховена, Шуберта, Брамса,

      все первые части всех сонат, квартетов, трио, написанных гениями за

      многие годы.

      И что самое удивительное – величайшие творцы музыки XX века от Шостаковича и Прокофьева до Хиндемита, Стравинского и Шнитке, несмотря на все свои новаторства в музыкальном языке, сохранили, тем не менее, сонатную форму, которая и сегодня не исчерпала себя.

      Но почему же не исчерпала? Что в этой форме столь важного, вневременного, что она не устарела, пройдя через столько поколений создателей и слушателей?

      Должен признаться, что в течение многих лет в своих попытках как можно глубже ввести моих слушателей в тайны музыкального восприятия я искал ответ на вопрос: как донести до них или, лучше сказать, привести слушателей к восприятию главной музыкальной формы, в которой создана величайшая европейская музыка последних трехсот лет, – той самой сонатной формы?

      Вообще-то сонатная форма в музыке – сродни форме романа или повести в литературе. В романе это Экспозиция, Завязка и Развязка, а в сонате или симфонии эти же три основных раздела называются Экспозиция, Разработка и Реприза.

      Но осмелюсь сказать, что знание трех разделов формы романа не столь важно, сколь знание трех разделов в музыкальном произведении.

      Ведь книга, состоящая из вполне конкретных слов, фраз, выражений, увлекает нас самим развитием и действиями полюбившихся нам героев литературного произведения.

      В музыкальном же произведении эти герои предельно абстрактны.

      Поэтому умение следить за «похождениями» героев в музыке связано в первую очередь со знанием музыкальной формы.

      И в самом деле, если появившиеся в экспозиции книги герои нас заинтересовали, то мы с удовольствием и интересом последуем за ними дальше, в завязку, ибо нам интересно, какие отношения завяжутся между нашими героями в их столкновении, между ними и жизненными обстоятельствами, и тем более интересно, чем это столкновение закончится (развяжется). Тот же, кто познает и затем почувствует музыкальную форму, поймет, что слушать симфонию или сонату