Тайны гениев. Михаил Казиник

о чем я буду писать дальше, для русских, которые никуда не выезжали и с подобным не сталкивались, покажется сюрреализмом.

      Концерт местного симфонического оркестра и хоровой капеллы (!!!).

      В программе – Фортепианный концерт Моцарта ля-мажор и месса Шуберта.

      На сцене – 130 человек, в зале – около пятисот. Если вычесть из общего числа населения города количество грудных детей, детей постарше, а также тех, кто вынужден остаться с детьми дома (ибо концерт вечерний), то можно примерно сказать, что каждый пятый житель города играл в оркестре, пел в хоре или находился среди слушателей в зале.

      Я сидел в зале, слушал и завидовал (как черной, так и белой завистью).

      Еще один эпизод.

      Один из моих первых концертов в Швеции. Мы едем все дальше и дальше от Стокгольма. Горы, долины, кое-где – отдельные дома, редкие огоньки. Тихо, красиво и… пустынно.

      Приезжаем к месту концерта. Это большой старинный дом. Здесь на втором этаже и состоится концерт квартета. Вокруг – никаких населенных пунктов и даже отдельных домов.

      С удивлением спрашиваю альтиста: откуда возьмется публика? Насколько я заметил, последние двадцать километров пути было совсем пустынно вокруг.

      Но у альтиста другая забота – он опасается, что не хватит стульев.

      За полчаса до концерта еще никого нет…

      И вдруг, откуда ни возьмись, машины, масса машин! Фермеры, их жены, их дети.

      Полный зал.

      Стульев действительно не хватило. Но часть молодежи согласилась вытащить скамейки из сауны и усесться на них.

      В программе концерта был один из поздних бетховенских квартетов и Второй квартет Бородина.

      После концерта подходит ко мне старый-старый фермер, плачет и говорит о том, что он собирался уже умирать, так и не услыхав свой любимый квартет Бородина в живом звучании. И вот какое счастье привалило!

      А я подумал о том, доживу ли я до того, чтобы в моей стране поговорить с фермером о Втором квартете Бородина.

      И совсем уж расстроил меня неожиданно всплывший в памяти совсем иной эпизод.