Птицы его жизни. Екатерина Вильмонт

в принципе… Да!

      – А что именно? Я отмечу, а вы завтра приходите.

      – Вообще мне жутко понравились вон те четыре вазы. Они все скопом продаются или можно купить одну?

      – Они уже проданы.

      – Да? А там не написано…

      – Написано, вы просто не заметили…

      – Да? Может быть. Так залюбовались…

      – Ладно, Марьяш, пойдем, – позвала я ее.

      Мы вышли на улицу.

      – Вот интересно, – начала Марьяна, – это псевдоним «Гончар»? Ваша фамилия? Гончар! А ваша профессия? Гончар!

      – Ну, Гончар достаточно распространенная фамилия… А человек явно очень талантливый.

      – Жалко, не удалось на него посмотреть.

      – Да ну, ерунда это… Пошли кофе пить!

      А в воскресенье вечером мы с Андреем Олеговичем улетели в Будапешт. И пробыли там два дня.

      Едва я вошла в квартиру, как в дверь позвонили. Я открыла. На пороге стояла Марьяшка с весьма загадочным выражением лица.

      – Ну, как съездила?

      – Нормально. Очень красивый город. Но мне там почему-то было неуютно.

      – Это потому, что ты венгерского не знаешь! Привыкла везде быть как рыба в воде со своими языками…

      – Может, ты и права, – засмеялась я. – Колись, что там у тебя. Такая загадочная физиономия!

      – У меня, – она подняла вверх свой смартфон. – У меня тут портрет Мирослава Гончара!

      – Откуда? В Сети нашла?

      – Ни фига! Просто сфоткала на выставке. Вот, глянь, твой Мирослав?

      У меня сердце оборвалось. Это был он! Тот же слегка нахмуренный взгляд огромных глаз… Тот же сурово сжатый рот…

      – Ой, Глашка, это он, да?

      – Да!

      – Обалдемон! Я как чувствовала! На другой день опять поехала на эту выставку…

      – Зачем?

      – Любопытство заело! Я вот чуяла, что это твой Мирослав…

      – Ты его тайком снимала?

      – Да нет, почему! Просто подошла, улыбнулась, наговорила кучу комплиментов его творениям, он и поплыл, правда, далеко уплыть ему не дали…

      – То есть?

      – А баба там появилась…

      – Его баба?

      – Похоже, его.

      – И что?

      – Подошла к нему эдак по-хозяйски, взяла под руку и очень властно заявила: «Мирек, к чему это все? Девушка, вы журналистка?»

      – А ты что?

      – Сказала, да, журналистка!

      – А она?

      – «Мирослав не выносит прессу! Если вам нужно интервью, так обращайтесь ко мне, я его представитель!» Сунула мне свою визитку и тут же ушла. Вместе с ним. Практически увела. И по-моему, она не только представитель…

      – А что за баба-то?

      – Лет на десять его постарше, очень элегантная, противная, акцент у нее какой-то, не поняла, какой именно. Вот ее визитка, глянь!

      Я глянула: «Анетта Бергстрем, галерист».

      – Судя по фамилии, она шведка или что-то в этом роде.

      – Но по-русски чешет совершенно свободно.

      – Красивая?

      – Эффектная. Но старая. И он, сдается мне, ее побаивается.

      – Невероятно!

      – Что,