Птицы его жизни. Екатерина Вильмонт

доброго!

      И я быстро ретировалась. И все же я не зря сюда пришла! Это явно мой мужчина! Но интересно, он действительно позвонит и подарит мне этот кувшин? Вот и поглядим! Меня переполнял восторг, хотя я вовсе не была уверена в том, что все состоится. Какое лицо! Так и хочется смотреть! И как он сказал: «Прекрасная женщина не может быть в долгу перед мужиком…» Эту фразу сказал тот человек, из аэропорта Шёнефельд… А у этого, из выставочного зала, глаза сразу погасли при появлении фру Бергстрем. Испугался? Но он считает меня прекрасной женщиной… Или это просто клише – прекрасная женщина? Нет, ведь он захотел подарить мне этот кувшин, а значит, встретиться со мной. Выставка закрывается завтра. Вероятно, они будут как-то отмечать это событие, и раньше, чем послезавтра, звонка ждать не следует… А скорее всего и вообще не следует ждать. Может, это просто был порыв художника, порыв пройдет, станет жалко дарить кувшин… Но что-то мне подсказывало, что он непременно позвонит и подарит кувшин. В нем изумительно будут смотреться красные розы, например, или астры… Вот удивится Марьяшка, когда увидит у меня этот кувшин! Полный обалдемон!

      – Глашенька, как ваши зубки? – встретила меня Евгения Давыдовна.

      – Хорошо, что вовремя пошла!

      – Было больно?

      – Так, слегка. Ничего страшного!

      – А я так боюсь зубных врачей, ужас просто! Но у вас сегодня совсем другой вид!

      Каждую свободную минуту я мысленно возвращалась к Мирославу и его мегере. Неужто это его жена? О, тогда мне не поздоровится! А какие у него глаза! Глубокие, красивые, но мне на мгновение показалось, что он взглянул на нее даже с некоторым испугом. Если бы не его действия в аэропорту, я бы подумала, что он просто прикидывается мужиком… Но тут меня вызвали к Андрею Олеговичу.

      – Глашенька, завтра утром летим во Франкфурт.

      – На Майне или на Одере? – уточнила я.

      – На Майне, на Майне, – улыбнулся Андрей Олегович.

      – Надолго?

      – На два дня. А что, у вас какие-то планы?

      – Нет-нет, я просто спросила. А что там? Переговоры?

      – Нет, конференция, черт бы ее побрал. Не люблю Франкфурт, скучный город! Вы там бывали?

      – Нет.

      – Ну, ежели вас не волнует музей Гёте, то…

      – Да нет, не волнует!

      – Ну ничего… Пробежитесь по магазинам… если время позволит.

      – Надо что-то купить Людмиле Арсеньевне?

      – Да нет, – засмеялся он, – просто девочки любят бегать по магазинам. Только не говорите, что вы не из их числа!

      – Даже не собираюсь!

      – Значит, завтра в семь утра за вами заедет Володя. Чего вам самой таскаться. Сперва за вами, потом за мной. Благо вы тут рядышком живете.

      – Спасибо.

      – Уже мечтаю о каше!

      Он мечтает о каше, а мои мечты о Мирославе, похоже, накрылись медным тазом. А впрочем… Если хочет меня увидеть, подождет. А он может и вовсе не позвонить…

      И мы улетели во Франкфурт.

      На время работы я, естественно, отключаю телефон. И забываю обо всем на свете. И освободилась я лишь под вечер, да и то на полтора часа, Андрея Олеговича пригласили на ужин. И меня с ним, разумеется.