Девятая невеста. Рона Аск

и думать. Что я, собственно, и делала.

      Папенька сильно просил принца меня сберечь и умолял не расстраивать правдой о долге, который оказался гораздо больше, чем проигрыш в карты на балу. А я всегда знала, что папенька не игрок. Слишком он невнимательный, что даже упускал из виду сына кухарки, который таскал пирожки за конфеты, когда я объявила голодовку во имя Марьки. Поэтому, поостыв, я поймала себя на мысли, что не верю Рензелу. Мой отец не мог играть на большие деньги! Но с письмом все встало на место. Мы, действительно, оказались на грани разорения и уже давно.

      В прошлом году во время грозы в папенькины угодья ударила молния. Я помню, как замок пропах дымом, а на улице расстелилась белая мгла, но тогда папенька всех успокоил, будто ничего серьезного не произошло. На самом же деле разгорелся сильный пожар, сначала в лесах, а потом перекинулся на поля и уничтожил большую часть взошедшего урожая. А чтобы прокормить семью и свой народ, папенька сильно потратился в зиму. Вот он и попробовал отыграться из-за отчаяния. Думал поймает удачу за хвост и быстро восполнить казну, пока Ярла и мы с Линни не прознали о печальном положении дел. Но проиграл. А принц охотно воспользовался просчетом моего папеньки.

      Наш род никогда не славился завидным богатством, и восполнить столь колоссальные потери до новой зимы папенька вряд ли бы успел. Поэтому грустно признавать, но отчасти подлый поступок Рензела спас графство Адье. Но какой ценой…

      Я взяла сложенное пополам письмо, что осталось лежать возле подушки, и посмотрела на него при свете дня. Ничего не изменилось. Все тот же аккуратный почерк папеньки, наша семейная печать в уголке и мольбы сберечь его любимую дочурку – Цессу. А еще сделать ее счастливой. Я устало опустила руку с письмом на грудь и почувствовала, как на глаза навернулись слезы. Ох, папенька…

      В дверь постучали.

      – Леди Цессара, вы пропустили завтрак, – поклонился дворецкий. – Его высочество просил не тревожить вас до обеда. Изволите пройти в столовую или приказать принести кушанье в комнату?

      – Благодарю, мистер Арвел. Принесите обед мне в комнату. И пришлите служанку.

      – Слушаюсь, леди Цессара.

      Он отвесил низкий поклон и прежде, чем я скрылась в своих покоях, поинтересовался:

      – Какую служанку изволите видеть?

      – Марьку, – тут же откликнулась я, и вспомнила, что совсем забыла побеседовать Рензелом о судьбе Ниссы. – Вы не говорили с принцем о Ниссе?

      – Нет, леди Цессара. Вы хотели сами обсудить этот вопрос, и я следую вашей воле.

      – Спасибо, мистер Арвел. Вы очень любезны.

      – А вы очень добры, – он в третий раз отвесил поклон, а я вернулась в комнату ждать обед и Марьку.

      И все-таки, почему принц отдал мне папенькино письмо? Попытка мной манипулировать? Или не хочет, чтобы я грустила?

      Я тряхнула головой и, схватив щетку со стола, принялась чесать волосы, а то слишком сильно они спутались. Марька точно повыдергивает. А я не в том настроении, чтобы терпеть боль. Еще сорвусь ненароком. И руки полезно чем-нибудь